И жалко свекровь, но общаться с ней сил нет

-Замужем я 2 года, — рассказывает Диана, — нет, не подумайте, с мужем у нас все хорошо: есть жилье, мое, правда, есть работа, скоро будет ребенок, может быть я слишком совестливая, может, чересчур сентиментальная, но меня грызет совесть.

Совесть мучает Диану за то, что она избегает общаться с мамой своего супруга Романа. Вдвойне стыдно ей и за то, что этого общения начал избегать и ее муж.

-Нет, — говорит Диана, — Наталья Андреевна не вмешивалась в нашу жизнь, не пыталась оторвать от меня своего сына, не давала навязчивых советов и по кастрюлям не лазила. Ей в общем-то и не до этого.

Детей у свекрови трое: Роман, его сестра двумя годами моложе мужа Дианы и младший сын.

-Золовка тоже живет от мамы отдельно, — говорит женщина, — замуж вышла раньше брата, — у них 2-х летний малыш, ипотека, а с Натальей Андреевной живет младший сын.

Мальчик родился у родителей поздно, были многочисленные неврологические проблемы, которые так и не удалось победить. Свекор, муж Натальи Андреевны пару лет после рождения младшего отпрыска жил с семьей, а потом сдался.

-Я устал, надоело, это не семья, ты вся в ребенке, а мне не хватает внимания, — приводил мужчина стандартные аргументы в защиту.

-Несладко свекрови пришлось, — соглашается Диана, — мужу тогда было 18, золовке Марине — 16 лет, а за Артемом, младшим сыном нужен был чуть ли не круглосуточный уход.

Денег в семье катастрофически не хватало несмотря на то, что свекор все же выплачивал алименты на двоих младших детей, была еще пенсия по инвалидности самого Артема и небольшие выплаты получала Наталья Андреевна.

-Поэтому и Ромка никаких институтов на закончил, — считает Диана, — работать пошел сразу после школы, потом в армию сходил. Золовка помогала и помогает маме в уходе за младшим братом. Деньгами она с мужем помочь не могут, так физической помощи — с лихвой. У свекрови еще мама жива, и в силах, тоже жалеет дочь и приходит на выручку.

Диана не возражала, что ее муж будет давать маме деньги: это было обговорено еще «на берегу», до свадьбы. Так что она знала, на что шла.

-Первое время мне удавалось нормально общаться со свекровью, — говорит молодая женщина. — Я приходила в гости, с мужем или без, помогала вывозить Артема на прогулки.

Но с каждым визитом к маме Романа делать это было все труднее и труднее. Потому что Наталья Андреевна могла говорить только на одну тему: тему своей тяжкой доли, непосильной ноши, несчастной жизни.

-Ну да, свекор ушел, — говорит Диана, — но не без копейки же она осталась? И не одна. Золовка рядом живет, чуть что — бежит к маме, оставив малыша на свою свекровь, муж мой тоже во всем помогает, сидит с братом, если свободен, а маме куда-то надо.

А когда Диана забеременела, она буквально физически начала ощущать, как опустошает ее негативный поток слов и жалоб свекрови, что жизнь ее закончена, что вот теперь, родится у Дианы и Романа ребенок и она останется со своим больным сыном совершенно одна.

-Ну как одна? Мы и дальше будем помогать, — уверяет Диана, — мама моя согласна после полутора лет малыша, сидеть с ним, чтобы я вышла на работу, так что материальные трудности не будут особенно долгими, а скоро и золовка выйдет из декрета, так сказать, примет вахту помощи деньгами, брат с сестрой уже договорились об этом.

-Что Дианочка не приходит, — спрашивает Наталья Андреевна у сына, — так я и знала, никому мы не нужны.

-У меня с одной стороны — жалость к свекрови, — признается Диана, — а с другой — упрямая злость: ну нельзя же так ныть! Артему уже 12 лет, он многое может сам, разумный, ему уже не требуется ежеминутная сиделка. Да и так рассудить: ни я, ни мой муж, ни семья золовки — не виноваты в том, что у свекрови проблемы с сыном, а мужа нет. Да, может, и нет потому, что тоже не выдержал нытья.

И за эту свою злость на негатив, который исходит от Натальи Андреевны, Диане очень стыдно. Прямо двойственность какая-то: и жалость, и нежелание общаться с раздражением пополам.

Что посоветуете всем участникам этой истории?