-Твой муж – лодырь, тёще не помогает, – говорит сестра

Чуть больше года назад моя родная сестра Анфиса развелась со своим мужем. И с момента развода она вдруг уверовала, что все вокруг теперь обязаны плясать вокруг нее, одинокой женщины с ребенком.

-Мама, – обращалась сестра, – может быть ты поездишь к нам, с внучкой посидишь? Мне на больничный теперь никак нельзя: я же одна, что я получу с постоянными больничными? На что буду жить и ребенка кормить?

Мама наша живет в пригороде, в частном доме. Ездить к старшей дочери ей совершенно не с руки: в маршрутке трястись пожилому человеку в наше время не очень здорово. Но разве это волнует Анфису?

-Дочке трудно, – вздыхает мама, – ее муж бросил, надо помочь.

-Мама, – пыталась я вразумить родительницу, – муж оставил сестре однокомнатную квартиру в качестве отступного, он платит хорошие алименты, он даже их совместно нажитую машину переоформил на бывшую жену и никогда не отказывается помочь собственному ребенку дополнительно. Ну о каких трудностях ты говоришь?

Бывший муж Анфисы в моем понимании – святой человек. И ушел он не потому, что нашел другую, а потому, что Анфиса ему мозг выела чайной ложечкой. Конечно, из трешки сестре пришлось с 5-ти летней дочкой переехать в однокомнатную, но Артемий мог и вообще ничего кроме алиментов не оставлять: недвижка была его собственная.

Я же помню, как Анфиса хвалилась передо мной:

-Я сознательно выбирала мужа, Артемий состоятельный, надо рожать от того, кто сможет содержать своих детей, а не от голытьбы.

“Голытьбой” был мой муж, мы учились на одном курсе и после института поженились. Сейчас у нас ипотека на однокомнатную квартиру и два с половиной года сыну.

Я в декрете, маму не напрягаю ни свою, ни маму мужа. Сижу с ребенком сама, денег не просим ни у кого, что считают нужным, то нам свекры сами дают.

-Мы решили вам отдать машину, – сказала свекровь после рождения нашего сына, – у отца зрение падает катастрофически, диабет, что ж теперь. Если нам надо будет, вы же не откажетесь нас возить?

Мы поблагодарили свекров, не отказываемся, возим их, а с машиной стало проще навещать и собственную маму.

Прошлой зимой и начались вечные споры на тему этих поездок с Анфисой. До этого сестра с мужем к маме в пригород редко выбиралась, ей было не надо. А с разводом зачастила: то картошечки забрать, то варенье, то дочку подкинуть маме на выходные.

Мы с мужем тоже приезжали. И зимой начинали всегда с того, что чистили снег у дома, чтобы поставить и наш автомобиль, и машину сестры. И нередко еще и “фи” от Анфисы выслушивали по этому поводу:

-Двор бы надо тоже почистить, может же твой муж помочь теще? И вообще, мог бы каждые выходные приезжать и чистить.

Вот заботливая такая дочка, прямо образец для подражания, без нее бы не додумались.

-Отвали, – говорила я, – что-то я не помню, чтобы твой муж приезжал теще снег чистить. И ты на этом не настаивала. Спасибо бы сказала, что мой муж и для твоей машины место очистил, не сама с лопатой гнешься.

-Анфиса, – пыталась сгладить конфликт мама, – да зачем весь двор расчищать? Я в сараи зимой не хожу, на огород тоже, крыльцо чищу сама, тротуар чистят трактором. Только вам и приходится снег откидывать, когда приезжаете.

Этим летом снега не было, так Анфиса взялась проявлять заботу о мамином газоне, огороде, подметании дорожек. И снова в том ключе, что “зять мог бы”.

-А зять и делает, – говорю, – когда может. Но ты же у мамы бываешь чаще, то дочь везешь, то за ягодами едешь, то за яблоками, то за зеленью. Уж подмести же ты можешь и сама. Или только указывать способна? Вот выйдешь замуж снова, своим мужем будешь командовать. Ах, да. Забыла. От твоего командования от тебя один муж уже сбежал.

-Дочка, – говорила мне мама, – ну зачем ты так? У Анфисы тяжелый характер, но ей так сейчас трудно.

-А когда было легко, – отвечаю, – она о тебе месяцами не вспоминала. Да просто надоело уже. Пусть дочь воспитывает, мужика ищет и строит его, если такой найдется. А меня не надо. Я взрослый человек. И муж мой не обязан выполнять указания сестры.

Так и жили: как вместе окажемся, обязательно повздорим. Дошло до того, что я начала у мамы спрашивать: а не приедет ли к ней в то же самое время и старшая дочь? Если слышала утвердительный ответ, старалась перенести время своей поездки.

В начале этой осени я получила водительские права и могла теперь сама навещать маму, когда муж занят. Приезжала, если возле дома был снег, то сына забирала мама, а я брала лопату и расчищала место для машины, откидывала снег от дома (трактор, проезжая, оставлял высокий отвал перед воротами и крыльцом).

На прошлой неделе, я, спросив у мамы, собиралась ли к ней Анфиса, и получив отрицательный ответ, посадила сына в машину и поехала. На месте я была около 11 утра в субботу. Накануне прошел снег. Где-то до полудня я провозилась с лопатой, только поставила машину и села у мамы чай пить, как услышала: хлопнула дверь в сенях.

-А где я машину поставлю? – сходу начала высказываться Анфиса, – Твоему лодырю трудно было расчистить чуть побольше площадку? Он мужик или как? Или надорвется?

-Анфиса, – говорит мама, – зять не приехал.

Сестра даже ухом не повела:

-Я же говорила, что к маме надо регулярно приезжать и помогать ей в такую пору. Он не приехал? Значит давай ты чисть!

-А ты, – спрашиваю, – не охренела ли? Я все, что маме надо было очистила. Для своей машины место очистила. Тебе некуда свою воткнуть? Взяла лопату и пошла. И нет проблем.

Лопату сестра не взяла: не королевское это дело. Попыталась припарковаться двумя колесами с расчищенного края и увязла. Забыла, что там водосток проходит и есть канавка, которую для ливневых стоков устроил мой муж. Правильно, она же никогда ее не очищала ни от снега, ни от песка.

Я посмеялась от души над тем, как сестра пыталась выехать. Тут Анфиса и лопату взяла, и снег покидала. Но ясно было, что без посторонней помощи ей не обойтись. Я вытаскивать сестрицу отказалась наотрез. Через пару часов уехала домой.

-Соседа пришлось просить, – сказала мама, – ну зачем ты так с ней? Ей же просто трудно сейчас. Могла бы и помочь.

-Могла, – говорю, – но не буду. Это она перед тобой несчастной жертвой может прикинуться, а меня этим не проймешь. Я ей ничего не должна. А за ее дерьмовый характер и грязный язык – не должна тем более.

Ах да, новая фишка у Анфисы. Теперь она клянет моего мужа за ту самую канавку: вырыл не там, вырыл не так и прочее. Мама что говорит? Мама терпит. Старшая же дочь такая несчастная.