К одним родителям едут, а к другим и “глаз не кажут”

-Нет, не приедут мои, не дождешься, не допросишься, – грустно вздыхает соседка моей мамы Людмила, – звонила им, а что толку, они почти каждый выходной у сватов.

Сын Людмилы Викторовны Максим женился довольно рано, в 21 год, теперь его браку с Юлей уже 13 лет. В семье растут двое внуков-мальчишек, им 11 и 9 соответственно.

И за все эти годы “бывания” сына и Юли у Людмилы Викторовны можно сосчитать буквально по пальцам.

-Отговариваются, что некогда, – говорит сама Людмила, – а я так понимаю, что Юля просто терпеть меня не может, а сына сумела настроить против матери. Так что вижу я внуков своих на свой и их дни рождения, и когда сама к ним в столицу выберусь. И то, приду в гости, чай нальют, посидим, поговорим о погоде, о детских успехах в школе и я восвояси уезжаю. Мне кажется, что они даже у дверей вздыхают облегченно, что я наконец к выходу иду.

Сваты Людмилы Викторовны, родители Юли живут в соседнем поселке, до них на машине 10 минут езды. И вот там и молодые с удовольствием время проводят, и внуки живут чуть ли не все лето. И у сына с тещей и тестем отношения прекрасные.

То на рыбалку вместе идут, то в бане парятся, то что-то на участке построить затевают: летнюю кухню, беседку, садовые дорожки.

-Променял сын меня на чужих людей, – грустно вздыхает Людмила, – на квартиру тещину променял.

Соседка уходит, а моя мама поясняет, что все немного не так, как говорит обиженная мама Максима.

Когда молодые решили пожениться, мама жениха буквально костьми ложилась против скоропалительного брака: паспорт прятала, родным жаловалась, сына отговаривала.

-Рано тебе еще жениться, – внушала Максиму мама, – образование оба еще не получили, студенты, жить на что и где собираетесь?

Но сын решил твердо, а родители невесты их поддержали: пустили жить к себе в двухкомнатную, кормили, поили и не только свою дочь, но и юного зятя-студента.

-Да что там они помогали? -не сдавалась Людмила, – Максим подрабатывал, сам себя обеспечивал. Да, я копейкой не помогла, потому что женился – значит взрослый, сам и содержи себя, и жену. Я его учила и денег давала, когда он холостым студентом был, а жену его я кормить не обязана. У меня еще дочь росла к тому же. Это Юля у своих – единственный свет в оконце.

Когда у молодых наметилось пополнение, сваты купили участок и стали строить дом. Так получилось, что их участок и находился неподалеку от деревенского дома бабушки Максима.

-Строились они, когда Максим уже работал, – поясняет Людмила Викторовна, – так что его участие деньгами в доме сватов тоже есть. Как матери денег дать – так нету, а как теще с тестем на стройматериалы – так пожалуйста.

-Мама, – объяснял Максим, – я деньги вкладываю потому, что Юлины родители переедут на жительство в дом, а нам оставят сво квартиру. Пойми, мы должны где-то жить.

Людмила Викторовна тоже собиралась переехать на жительство в дом пожилой мамы, которая нуждалась в уходе, но дом надо было подновить, отремонтировать, а сын денег матери не давал.

-7 лет они строились, – качает головой Людмила, – а случись что? Максим с одним чемоданом уйдет? Ведь ничегошеньки ему не принадлежит. А я что? Я на пенсию вышла досрочно, я же на вредном производстве работала, переехала сюда. Ремонт? Да сделала потихоньку. Что тут делать-то было…

В квартире у Людмилы Викторовны сейчас живет дочка с зятем. С дочки, по мнению женщины, какой спрос? У нее ребенок маленький, а зять работает много. Денег? Да что же я с дочери родной тянуть буду!

-Дочь к маме тоже глаз не кажет, – говорит мама, – но на нее Люда не обижается, а вот к снохе и к сыну – сплошные претензии. Хотя чем Максим больше обязан, чем его сестра? Ему-то квартиру мама не оставляла. Да и характер у Люды… Сама видишь.

Вижу, как и слышу. И Максима тоже слышу, все же, считай, выросли в одном проулке.

-Не могу я с ней, – говорит сын Людмилы Викторовны, – сплошные обиды, претензии и сравнения. Теща с тестем последнюю рубаху готовы снять с себя и нам отдать. Ни одного упрека, видимся – сплошная радость и приятные эмоции. А мама только и смотрит: если я тебе это дам, то ты мне что? Да и Юльку мою она сразу не приняла. Я с ее родителями столько лет прожил – ни разу слова плохого не услышал, а мама Юлю еще до знакомства охаяла.

Максим говорит, что дело даже не в квартире, которую Людмила Викторовна оставила его младшей сестре, а не ему, и не в том, что дочь она любит больше, чем сына.

-Зять мамин тоже к ней не торопится, хотя вроде бы и должен быть признателен ей за помощь, – объясняет сын, – только общаться с претензиями и плохим настроением тяжело. Конфликтов и стрессов хватает на работе, а в семье хочется совсем другого.

Вот и рассуди, это у Людмилы Викторовны дети выросли такими неблагодарными? Сын меркантильным? Или невестка вредная попалась? Или дело в ней самой? Когда нет душевного тепла, то тепло очага не согреет и идти в такой дом нет желания?

Что думаете?