«Поверили внуку, а меня выставили корыстной лгуньей», – горюет бабушка

Сначала Елена Максимовна списывала все на свою забывчивость, пугаясь изменений, которые происходят с ее памятью: вроде бы в кошельке было столько-то, а теперь на пару сотен меньше?

-По карманам себя хлопала, вспоминала мучительно: куда я могла деньги деть? – рассказывает пожилая женщина. – Сама знаешь, у нас, у пенсионеров, на счету каждый рубль. Да и привыкла я точно знать, сколько у меня денег в данный момент имеется. Сдачу в уме отсчитывала без труда, с математикой у меня всегда был полный порядок. Думала уже: «Здравствуй, склероз, что ж ты так скоро ко мне?»

Елена Максимовна долгие годы работала учительницей начальных классов. Сеяла разумное, доброе, вечное. Профессии отдавалась с удовольствием: дети любили ее, она любила детей. В свое время не решилась родить второго ребенка, так как своим декретом подвела бы школу. И ее сын так и остался единственным.

Теперь Елене Максимовне почти 70 лет, сыну 42, он давно женат, воспитывает 14-ти летнего сына и 5‑ти летнюю дочь, живет с женой отдельно от мамы, хотя и не так далеко. На пенсию женщина вышла относительно недавно: как раз когда родилась внучка.

-Учителей не хватает, и дольше бы работала, но стало трудно уже: изменений в программе много, да и родители сейчас… В общем, уважения к педагогам все меньше и меньше. Мне с детьми легко, а вот с мамами их было уже трудно. Да и хотелось хотя бы внучку уже всласть понянчить, с внуком я могла только два летних месяца время проводить.

Но с внучкой полноценно повозиться не вышло: невестка Алла свекровь свою недолюбливает с самого начала, контакт установить так и не получилось, так, холодная вежливость сквозь зубы. Когда внучке настала пора идти в садик, Алла заручилась поддержкой своей мамы, которой доверяла больше.

-Внук ко мне частенько заходил, – продолжает Елена Максимовна. – Выходные, каникулы, праздники – вс были наши. Я старалась и к школе его готовила, да только парень с ленцой. Мог помочь, но надо было просить. А теперь уже и не заходит ко мне совсем, дорогу забыл. Стыдно наверное.

Елена Максимовна считает, что внуку стыдно из-за того, что бабушка догадалась о причинах пропажи денег из кошелька и иногда из бельевого шкафа, где она держала свои сбережения. И не только догадалась, но и поделилась догадкой с отцом Артема.

-Суммы стали просто пропадать уже довольно крупные, – качает Елена Максимовна головой. – Тысячная купюра, пятьсот рублей. А потом и пятитысячной я не досчиталась. Ну что думать и на кого грешить, если кроме внука никого у меня не было? Вот только утром обналичила 15 тысяч, положила в шкаф, а после обеда там только 10? А заходил внук по дороге из школы.

Елена Максимовна картам не доверяет, получает пенсию, часть оставляет на карте, а часть идет и снимает на расходы наличными – опасается карту оставить в магазине или потерять. Внуку она изредка давала деньги на мороженое и сладости, к праздникам старалась скопить на подарок или отдать сыну с невесткой одной крупной купюрой, чтобы мальчишке приобрели то, что он хочет.

-И никогда бы не подумала, что Артемка начнет у бабушки родной подворовывать! Испугалась! На что ему деньги? Обижает кто-то и тянет с него? А вдруг с запрещенными веществами связался? Я ведь сыну и сказала про свою догадку из страха за внука. Подросток же, родители с ним больше времени проводят, не замечали ли чего, а то ведь поздно станет спасать, – качает Елена Максимовна головой.

Сын пообещал разобраться, последить за отпрыском, выяснить правильность догадки бабушки. А вот дальше началось что-то ужасное. Часа через три Елена Максимовна получила на карту 10 тысяч рублей. Перевод был сделан с карты сына. Не поняла, позвонила, а трубку взяла невестка.

-Ужас просто, – расстроена пенсионерка. – Как она на меня орала! Едва ли не матом. Обвинила меня просто в немыслимых вещах, слово вставить не дала.

-И не стыдно деньги с сына тянуть таким способом? – кричала невестка. – Собственного внука оболгать, у меня такое просто в голове не укладывается. А еще бывшая учительница! Все, не переживайте, больше нога моего сына в Ваш дом не ступит. Задолбаетесь искать поводы, чтобы деньги с нас тянуть.

Елене Максимовне аж с сердцем плохо стало, когда она поняла, в чем ее обвинила невестка. Позвонила сыну на следующий день, когда он был на работе. Он отвечал очень неохотно, но все же отвечал, а в конце сказал матери, что на его взгляд инцидент исчерпан.

-Ты деньги получила? Получила. Все, даже разбираться в этом не хочу, мама. Я из-за тебя собственного ребенка подозревал в воровстве. Не хватало мне еще доверие сына подорвать. Подростки очень ранимые, мы наехали на ребенка напрасно. Все, мам, не хочу больше. И да, не звони Артему, не ломай психику ни в чем не виноватого ребенка.

-Трубку положила и слезами залилась, – признается Елена Максимовна. – Это что же? Выходит, что я врушка? Они внука спросили, внук поклялся, что рубля у бабушки не брал. Поверили ему, а не мне. Вот кем надо быть, чтобы подобным образом тянуть деньги с сына? А меня этим «кем» и выставили. Даже если бы я нуждалась, то просто попросила бы, но врать про внука? Скажи, как такое обо мне можно было вообще подумать.

-Дичь какая, – хватается за голову подруга. – Поверили подростку, а не вменяемому взрослому человеку? И даже деньги прислали? Неужели самим не страшно, что это только первые звоночки со стороны пацана, а дальше просто может такое начаться… Да они должны были благодарить тебя, обратить внимание, пресечь! Ой, Лена, сапожник без сапог, что уж тут. Вспомнят потом, да только как бы не было поздно.

Елена Максимовна произошедшим просто раздавлена. Мало того, что внук подворовывал у своей же собственной бабушки, так теперь еще и сын считает мать лгуньей, а невестка – злейшим врагом, наговорившим на честного мальчика. Отношения и внуком теперь окончательно испорчены, и внучку не дадут видеть, да и вообще – на старости лет одна осталась.

-И за внука тревога, и за себя обидно, и прямо такая тоска накатила. Чувствую себя так, словно напрасно жизнь прожила. И веры сына не заслужила, и воспитала его не так, – горюет пожилая женщина.