«Ты покупаешь мне дешёвую дрянь, зато сама наряжаешься», – скандалит дочь подросток

-Что такое подростковый бунт я теперь знаю во всей красе, – расстроена Алла. – Разгоняться эта тема у нас началась года полтора назад, а сейчас просто ума не приложу, что с ней делать!

-Да уж, и главное, нормально все было. Твоя Мариша и не была никогда избалованной, понимала, что и к чему. Помню, как она радовалась, когда ты двухкомнатную купила. Говорила, что готова на пустых макаронах сидеть, лишь бы у нее была своя отдельная комната, – качает подруга головой.

-Ну, на пустых макаронах, положим, мы не сидели, но было трудно, да. И дочь прекрасно знала, почему мы экономим, ради чего. И тайны из доходов и расходов я от нее никогда не делала. Да и что там делать? Моя зарплата, да крошечные алименты от ее папаши, вот и все. Ну, иногда бабушка, мама моя могла что-то внучке подарить, – продолжает Алла.

Дочери Аллы 13 с половиной лет, самой женщине почти 40. Марину Алла поднимает одна, с мужем развелись 8 лет назад. В принципе, Алла с ним не разводилась, это у мужчины появилась другая женщина и он скомандовал жене и дочери собирать вещи: квартира была его.

Алла ушла жить к своей маме, но у той на руках отчим с инвалидностью после инсульта, а еще сестра от этого самого отчима, младше Аллы на несколько лет. Мама несчастную дочь с внучкой в квартиру пустила, но жить там было невесело: в комнату к матери и отчиму не пойдешь, сестра сразу всем своим видом начала показывать, что не рада тому, что в небольшой комнатке их теперь стало трое.

-Сестра с моей дочкой жили как кошка с собакой, – вспоминает Алла. – Да, мы пробовали с Мариной жить и на кухне, но ты же понимаешь, каково это вообще. То попить кто-то идет, то мама завтрак начинает готовить или лезет за лекарствами для мужа.

Бывший супруг Аллы, ушагав в новую жизнь, о бывшей жене и дочери вспоминал только тогда, когда получал расчетный листок, из которого следовало, что у него удержали 25 процентов дохода. Сначала алименты были еще более-менее нормальные, потом бывший папа устроился работать в коммерческую фирму отца новой жены и размер их значительно снизился.

Бывшая свекровь тоже общаться с внучкой не рвалась: новая невестка из обеспеченной семьи, вскоре родила сына, максимум «от той» бабушки были поздравления по телефону и пара тысяч к этой же дате на карту Аллы.

-Выживали, – вздыхает женщина. – Через год на квартиру ушли. У меня небольшая зарплата была, хорошо еще, что Маринка была достаточно большая, чтобы я вечерами могла подрабатывать. И по выходным ходила по квартирам.

Чтобы не заморачиваться поиском источника дополнительных денег Алла занялась тем, чем подрабатывала, будучи студенткой: уборкой чужих квартир, мытьем окон, помощью по хозяйству бабушкам обеспеченных взрослых детей. Кому-то полы помоет, кому-то поможет искупаться, сварит суп, сгоняет в аптеку.

Каждую свободную копейку женщина откладывала. Бывало, радовалась теплой зиме, когда было можно ходить в осенней обуви – зимние ботинки для себя покупать было не на что. Дочери старалась все же покупать новое, изредка только что-то отдавали подруги.

Три года назад дальняя родственница ее покойного отца оставила Алле небольшое наследство, домик в регионе женщина продала, добавила свои накопления и купила крохотную двушку в спальном районе в ипотеку. Подработки не бросала, после основной работы пользовалась любой возможностью получить дополнительные деньги. И дочь тогда даже помогала матери: могла сгонять в аптеку или за продуктами для кого-то из подопечных мамы.

-Потому что знала, что новые джинсы я ей куплю с этих денег, – говорит Алла. – Да и видела, как мы с ней живем.

Налаживаться жизнь женщины начала как раз около 2‑х лет назад. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Организация, в которой трудилась, объявила о ликвидации. Все получили «письма счастья» за 2 месяца и принялись искать работу. И Алла принялась. Однажды разговорилась с дочерью одной из своих подопечных старушек, а та предложила ей прийти на собеседование в организацию своего мужа.

Аллу на работу взяли, оклад там был очень хороший, а спустя некоторое время женщина даже повышение получила. Подработок не бросала до последнего, но несколько недель назад ей предложили еще одно повышение, да и как-то так случилось, что почти все подопечные у нее закончились: кто-то переехал к родственникам, кого-то не стало.

-Подумала, посчитала, нет нужды уже работать на износ, – признается Алла. – Да еще я так устала, слов нет. С Маринкой уже начались проблемы, новая работа, а нервы не железные.

Дочь Аллы перешла почти полтора года назад в новую школу – в старую далековато было ездить. Сменился круг общения, да и просто возраст взял свое, девочка стала капризничать: это не надену, то – дешевка, кроссовки – позор и ужас, рюкзак – дрянь, телефон – отстой.

Но сначала все это было как-то не слишком заметно, по мелочи, а с новой должностью матери девчонка совсем разошлась. А тут еще и Алла решила, что одеваться ей просто необходимо по роду работы: то конференция, то деловая встреча, да и просто так: начальник, которая в одних и тех же брючках и джемпере ходит всю неделю, как-то уже не по статусу.

-Да и просто хотелось уже, – признается Алла смущенно. – Для меня же долгие годы вещь дороже, чем 5 тысяч была неким табу: я не могу себе это позволить. А тут купила и сумочку нормальную, и обувь, и некоторую капсулу делового гардероба. Только Маринка все воспринимала и воспринимает как личную обиду.

-О, ты опять с обновками? А мне? Что ты купила мне? Ой, не надо про толстовку на прошлой неделе, этой тряпкой только полы мыть, дешевка! Дочь ходит пугалом, на меня едва ли пальцем не показывают, зато у мамы маникюрчик, сумочка, туфельки!

-Это твоя-то Маринка ходит пугалом? – возмущается подруга. – Да ты сама в дырявых кроссовках зимой бегала, а дочери новые вещи покупала. Какая ей толстовка нужна? Брендовая за сто тысяч?

Телефон Алла купила дочери новый, за 15 тысяч летом, со своим ходила лет 5, пока он перестал тянуть обновления необходимых программ, недавно она раскошелилась для себя на новый аппарат. Примерно такой же как у дочери, только на пару тысяч дороже, да и более новая модель. Принесла покупку и ее ждал новый скандал от Марины, до истерики: мать только о себе и думает.

-Ты уже старая, зачем тебе все это! – обвиняла дочь. – Почему все – себе? Хоть бы раз подумала, что я тоже хочу иметь дорогие вещи.

-Будешь зарабатывать, будешь иметь, – разозлилась и Алла. – У тебя есть все, многое куплено в последнее время. А я в свои 40 себя старой не считаю, я пахала годами без отдыха, чтобы иметь возможность тебя кормить и одевать. А у самой были сапоги с дырой. Тебе не стыдно вообще?

-А у меня алименты от отца есть, – заявила дочь. – Ты обязана меня одевать на эти деньги, а ты все – себе. А к алиментам полагается еще и четверть твоего дохода! Вот отдавай мне эти деньги каждый месяц, а я сама буду и питаться, и одеваться.

-И коммуналку оплачивать? И ипотеку? – разозлилась Алла. – Права ты свои знаешь, а цены в магазинах? Хорошо, я тебе буду все чеки предъявлять, за питание, за одежду, за все, во что ты мне обходишься. Поверь, еще и должна останешься.

-Ты просто пользуешься тем, что я вообще никому не нужна. И тебе не нужна тоже! – со злыми слезами заявила дочь и дверью в свою комнату хлопнула.

С дочерью Алла разговаривает уже несколько дней только по делу и с ужасом думает, что дальше может быть еще хуже.