-Это возмутительно, это нелепый брак, унизительно для дочери родовитого боярина выходить замуж за лютеранского пастора! — шептались в знатных домах, услышав о ее помолвке.

-Что тебе надо, дочь? Мы отбили тебя у похитителей, мы вернули тебе свободу, ты избавлена от позора и можешь жить тихо, возможно тебе даже удастся найти себе мужа, для которого ты станешь единственной?

-Девицы Мясниковы без женихов не останутся, будь они даже страшнее смертного греха! — досужие языки 18-го века мало отличаются от нынешних.

В бедной сельской церквушке с потемневшими от копоти образами было безлюдно. Лишь жених и невеста, да пара случайных свидетелей. Разве пристало ей, внучке некогда всесильного Бирона выходить замуж вот так?

-А как же дети, — обмерла Мавра и губы ее побелели. Да, она нарушила установленное правило, не выждала положенные 5 лет, вышла замуж за другого, но дети же ни в чем не виноваты!

Это была потрясающе красивая пара: высокий стройный брюнет и юная девушка с изящно уложенными светлыми локонами. Он смотрел на нее так страстно, а она, потупив взор, прятала счастливую улыбку.

Происхождение этой женщины туманно. Есть две версии. Согласно первой, Мильда Драуле происходила из семьи латышских батраков.

«Смолоду была взбалмошная и на всякую проказу готовая», — писал об этой удивительной женщине мемуарист Иван Михайлович Долгоруков.

Свечи чадили, зеваки, которым не посчастливилось попасть внутрь храма, с нетерпением ждали снаружи, когда закончится венчание. Венчались отпрыски двух знатнейших фамилий: Трубецкой брал в жены Головкину.

— Он не должен править, пусть даже и рожден первым! Царем будет мой другой сын! — произнесла царица Лаодика, — Это говорю я, принцесса Селевкидов и царица Понта. Этот сын никогда не станет царем!