-Четыре месяца дома сидишь, лапки сложила, – упрекает свекровь

Работа у меня последние 3 года была совершенно сумасшедшая: сменный график, могли вызвать в мой выходной день, обязанности могли навесить, трудовым договором не предусмотренные.

-Вы работает в сфере услуг! – торжественно вещала наша монументальная “шефиня”, – Выходной – чисто условный. Так что вы должны быть готовы к тому, что вызвать вас могу в любое время.

Работала я администратором в гостинице. Вышла туда, соблазнившись графиком сутки через трое, сразу после декрета. До того, как родить дочку я не работала, родила Настю сразу после учебы в институте. Но по графику нам приходилось работать редко.

-Иванова завтра не выйдет, – звонила в мой “отсыпной” начальница, – придется тебе. Ты не при смерти? Тогда отказы не принимаются.

-Ну можно так выдержать раз, два, но не постоянно же! – злился муж, – Ни поехать никуда, ни что-то запланировать. Ни с ребенком заболевшим дома посидеть.

Да, у нас не предполагались больничные. Я или свою маму просила, или договаривалась с напарницами выйти в мою смену. А еще от нас требовали не уезжать далеко – вдруг надо будет срочно выйти на работу, а мы в выходной в соседний город умотали?

Я уже не говорю про обязанности горничных и прачек, на нас их нередко вешали.

-Я уволила горничную, – пожимала плечами шефиня, – но гости не должны страдать. Я вам за это доплачу. Номера должны быть чистыми, за грязь буду вас штрафовать.

-Хорош, – в конце концов твердо сказал муж, – увольняйся на фиг. Рабовладение у нас в стране запрещено. Посидишь дома, осмотришься, найдешь нормальную работу с девяти до восемнадцати. Оклад не критичен.

У нас нет ипотеки, квартира в моей добрачной собственности. Есть машина, у мужа – работа, сносная зарплата. Я послушалась супруга и села дома. В первую же неделю я разослала резюме и даже получила несколько приглашений на собеседования.

-Не хватайся за первое попавшееся предложение, – настаивал супруг, – ищи, читай отзывы. Чтобы не встрять. Пусть небольшая зарплата, но белая и соцпакет.

Ну, муж не торопит, я и не бежала на первое попавшееся место. Потом настала осень и с ней нынешняя ситуация. Предложений и вакансий значительно поубавилось, многие компании снова тормознули с набором новых сотрудников.

-Ничего страшного, – говорил муж, – мы не голодаем.

Я тоже не считаю ситуацию критической. Хочется конечно же зарабатывать, копеечку свою в дом приносить, но что поделать, хорошее место не попадалось.

-У меня к тебе разговор, – в будний день возникла на пороге мама мужа, – конфиденциальный.

-Проходите, – говорю, – Надежда Алексеевна, сейчас чайник поставлю.

Со свекровью мы редко пересекались. Отношения, мягко говоря, прохладные у нас. Я же к маме своей за советами обращаюсь, а не к маме мужа, да и вообще, не нравилась я свекрови своей.

-Слишком ты независимая! – вот это была ее главная ко мне претензия.

-Конечно независимая, – усмехнулась моя мама однажды, – квартирой не упрекнешь, муж тебя любит, маме своей в ваши дела лезть не дает.

-Я все терпела и ничего не говорила, – начала свекровь свой конфиденциальный разговор, – ни слова не сказала, когда мой сын женился на студентке, когда ты в декрете сидела на его шее. Я даже потом молчала, когда ты ночами дома не ночевала, работая прислугой в гостинице своей. Но сколько можно? Ты решила совсем моего сына заездить? Сидишь, сложив лапки!

По словам свекрови, 4 месяца я только и делаю, что сплю, ем, давлю диван и живу на иждивении своего мужа. Что ее сын задолбался работать один, что пора и честь знать, ребенок уже большой, надо работать, а не ноги на диване драть.

-Курьером работать пойди, раз никуда больше не берут, неужели не понимаешь, что надо зарабатывать? Семья это единый воз, везти его должны двое! – заключила свекровь, допивая чай.

-Это он Вам, Надежда Алексеевна, сказал, что задолбался? Ваш сын? – осведомилась я.

-Ты же понимаешь, – усмехнулась Надежда Алексеевна, – что он ничего не скажет. Был бы у тебя сын, ты бы поняла. Мать сына чувствует особенно остро, ему и говорить ничего не надо. Я и так знаю, что у него на душе. Я просто тебе говорю: он задолбался, стыдись, взрослая трудоспособная женщина, сидишь на чужой шее иждивенкой!

Встал и ушла. Чашку, из которой свекровь чай пила, я со злости об стену грохнула.

-Скажи, – спрашиваю мужа вечером, – ты сильно задолбался везти меня на своей шее? Жена-иждивенка тебя напрягает?

Муж вилку с котлетой до рта не донес, глазами захлопал:

-У тебя температура? – спрашивает.

Я рассказала мужу про визит его мамы и ее “конфиденциальный разговор”. Муж собрался немедленно, в машину сели и к маме поехал. Не было его около часа. Я поняла, что муж возвращается домой по раздавшемуся звонку Надежды Алексеевны:

-Я к тебе приходила с разговором один на один! А ты меня решила с сыном поссорить? Правда не понравилась?

Я звонок сбросила. У меня нет от мужа тайн. Ни единой. И, если мама его позволяет себе лезть в то, что ее не касается, почему бы об этом не узнать мужу?

Я с ней не ругалась, но и оскорблений не потерплю. Можно подумать, что я на ее шее сижу и деньги с нее тяну, а не с родного мужа. 4 месяца не работаю, ужас-ужас!

А вы что скажете?