Когда свекровь начала борьбу за влияние на сына, я не стала ничего делать

-И что теперь делать будешь? – спрашивали меня некоторые родственницы и подруги из числе тех, “кто в теме”, – Она же его дожмет!

-Ничего, – отвечала я, – я не буду делать ни-че-го. Ни бороться, ни воевать, ни устраивать истерики. Но и на манипуляции не поддамся и на шантаж не поведусь.

Год назад внезапно не стало моего свекра. Абсолютно здорового мужчины 58-ми лет. Не болел, работал, ни на что не жаловался. Тромб. Все было внезапно. И мне было его очень жаль, так как в семье мужа именно мужская часть была вменяемая и адекватная. А с женской что-то пошло не так.

Кроме моего Олега у свекрови Натальи Николаевны есть еще старшая дочь. Ей сейчас 34 года, замужем, с супругом живет в Норильске. Моему мужу 31 год, мы женаты 4 года, растет 2-х летний сын.

Наталья Николаевна за год до кончины супруга вышла на пенсию. Нет, ее не просили уйти с работы, да и трудилась она в библиотеке, спокойная и размеренная работа. Без лишних нервов, авралов и нервотрепки, но…

-Хватит, – заявила она, – хочу отдохнуть и пожить для себя. И не надейтесь на меня, растворяться во внуке не собираюсь, сами, пожалуйста. Все сами.

Мы, собственно и не рассчитывали, не просили даже на час бабушку помочь. Муж работает, зарабатывает прилично, жильем мы обеспечены, спасибо за это моим родителям, оставившим мне квартиру отцовой тетки.

Ну села и села на пенсии свекровь. Изредка она забегала “сделать козу” своему внуку, в один из таких забегов ей дочка позвонила и, узнав, что ее мама находится у нас, золовка потребовала меня к трубке:

-Ты что себе позволяешь? Почему мама у вас? Она, бедная, как знала, когда на пенсию выходила, что сейчас начнется: приди, помоги, посиди…

Вы пробовали что-то объяснять паровозному гудку? Вот и я не стала. Отдала телефон свекрови, а потом просто попросила ее донести до дочушки мысль, что если она к нам и приходит, то по своей инициативе, а не “пахать” на наглую невестку и не с внуком целыми днями сидеть.

-Да отец все уже сестре объяснил, – поведал мне муж, – мама и сестра – паникерши. Не обращай внимания. Всегда такими были.

Но это так, отступление от главной темы, чтобы было понятно, что за отношения сложились у меня с мамой мужа и почему именно свекра я считала надежным оплотом свекрови, не позволявшим ей окончательно превратиться в свекобру.

И вот его не стало. Естественно мне было жаль и Наталью Николаевну, сердце-то у меня есть. Проводили в последний путь хорошего мужчину, свекровь постарались максимально отвлечь. Золовка у мамы недели три с дочерью жила.

А потом сестра мужа уехала и начался, что называется, концерт по заявкам на тему: “Мне грустно одиноко, я не могу жить одна, вы должны вокруг меня плясать с бубнами”.

-Мама спрашивает, – сказал муж в следующие же выходные после отъезда золовки, – может ли она прийти к нам завтра? Ей одиноко.

-Пусть приходит, – отвечаю, – только пусть не покупает ничего, давай я стол накрою. И сестра твоя не будет говорить, что мы ее эксплуатируем?

-Да брось, – заверил Олег, – сестра сама просила побольше внимания маме уделять.

Н хорошо. Я пирог испекла, зефир купили. Время было обеденное, я и поесть, что посущественнее собрала. Свекровь пришла. Вид несчастный. Главное, когда дочь у нее гостила, то казалось, что от потери она вполне оправляется, а тут – прямо поникшая роза.

Сидит, чай пьем, а потом выдает:

-Хорошо вам, у вас семья. Вот посиделки с пирогами. А я теперь одна, как старая кочерга. Никому не нужна.

Муж, конечно, против кочерги горячо возразил, а мне понятно стало, откуда ветер подул, сижу, наблюдаю, как пьеса развиваться будет.

-Вот была бы у вас трешка, – разговор уже после чаепития, когда бабушка с внуком играть принялась, – было бы удобнее. Детская отдельная, ваша спальня и мне бы место нашлось.

-Пока расширяться не думаем, – отвечает муж, еще не понявший ничего, – вот родим еще ребенка, тогда может быть. А ты всегда можешь прийти к нам в гости.

-А возвращаться я буду в свою одинокую халупу? – свекровь картинно заламывает руки, – Тут у меня внучек, сынок! А там я одна. Да и чего ждать? Дочка сказала, что на мою квартиру она не претендует, давайте продавать обе и съезжаться.

Олег растерялся, на меня смотри.

-Ничего продавать не буду, – говорю, – я считаю, что мы должны жить отдельно. В Вас, Наталья Николаевна, сейчас горе говорит. Потом все утихнет. А так – мы всегда Вам рады.

Сверкнула на меня глазами, но промолчала. Ну в самом деле, то она во внуке не нуждалась, условия ставила, чтоб не напрягали ее, молодую энергичную пенсионерку, а теперь прямо – бытовой инвалид, колчушка старая? Это я молчу про всякие наследные дела с общей квартирой, которые тоже на фиг не сдались.

Но с того дня у нас, что ни день – то шоу. То мама звонит Олегу, чтоб срочно приезжал, ее соседи заливают. Муж мчится – на полу лужа. Оказывается, что мама цветок залила, вот вода с поддона и накапала.

Или ночные приступы мигрени, а нужного лекарства под рукой нет, надо сыночке мчать в аптеку. То Наталье Николаевне запах газа в квартире почудится, то кто-то в дверь ее скребется ночью и она просто боится оставаться одна. То в выходные мебель надо передвинуть, а потом двигать назад, потому что выглядит все не так, как она себе представляла.

-Дожмет она тебя, – говорили мне подруги, – она же пытается сына от тебя оторвать и к себе привязать. За влияние начала бороться, как без мужика осталась. Дожмет. Или съедетесь, или мужа ты видеть не будешь. Что будешь делать.

Тогда я и сказала то самое “ничего”. Мама звонит ночью? Конечно, поезжай, дорогой, маме надо. У мамы аврал, а мы гулять собирались? Ну мы с сыном сами, а ты дуй к маме, маме нужнее. Гости у нас, а мама тебя требует? Ну как она без тебя, конечно надо ехать. А уж я с друзьями сама посижу, тем более, что сын у моих. Ой, да мы в кино пока сходим. И в выходные поедем на дачу к Петровым одни с сыном, раз маме нужно.

-Все, хорош, – отбрил муж маму через полгода, – хватит из меня делать идиота. Не можешь жить одна? Страшно? Скучно? Сестра собиралась с мужем в Питер перебираться, на большую землю. Продавай свое жилье и съезжайся с дочерью. У меня сегодня свои планы. Я жену и сына не вижу совсем.

-Как ты можешь? – кричала золовка на Олега по телефону.

В январе золовка переехала. В Москву, к маме поближе. Взяли двушку, с ипотекой, так как не хватало всей суммы.

-А что так? – говорю мужу, когда свекровь у нас в гостях была и наивно глазками луп-луп, – продали бы мамину квартиру и съехались бы. Была бы даже трешка, да еще без всяких ипотек. И почему так далеко от мамы купили жилье?

-Понимаешь, – там зять на дыбы встал, – начал Олег, а свекровь дополнила.

-Он сказал, что проще застрелиться, чем жить с тещей, да еще и специально настоял, чтобы квартиру брали подальше. Чтобы я не дергала ни дочку, ни его по пустяками. Вот же муженек дочери попался! Я ей так и сказала, а она мне: мол, он мой муж, мы семья, как он решил, так и будет…

Сижу, внутренне улыбаюсь, я же ничего подобного мужу не говорила, не пыталась запретить ему к маме по первому требованию мотаться, хотя в душе все свербило и переворачивалось. Но иногда лучший выход – не делать ничего. Ни-че-го.