-Превратили свекровь в прислугу, даже деньги платят, – говорят родные

У моего мужа есть мама, зовут ее Ирина Гавриловна и у нас с ней прекрасные отношения.

В браке мы 13-й год. И я, и муж родились и выросли в столице. У меня есть младший брат и у супруга тоже есть младший брат. Свекровь со своим мужем развелась много лет назад, он уже умер, моя мама тоже 16 лет как вдова.

В материальном плане мы не бедствуем. В брак вступали в 28 лет, уже имея работу, кое-какие успехи в карьере, я тогда снимала жилье, муж успел взять в ипотеку однокомнатную квартиру. Жить начинали, понятное дело в ней.

Мы прошли все трудности, которые положено пройти молодой семье с той разницей, что у нас никак не получалось забеременеть первые 8 лет. И это была наша основная печаль и боль.

Сами посудите: у младших братьев через год после свадеб появилось по малышу. Старшим племянникам сейчас 8 и 7 лет соответственно (есть и младшие племянники, о них чуть позже), а мы никак и никак.

-Зато все ресурсы вы вкладываете в материальное благосостояние, – “утешала” меня мама, – а на брата посмотри? Снимают комнату в коммуналке и на большее пока нет надежд, а ведь у них еще и ребенок! А вы, гляди-ка, ипотеку на двушку закрыли досрочно.

С квартирой удачно получилось, не продавая мужнину, мы взяли в совместную собственность квартиру побольше, с учетом хороших заработков, расплатились за 4 года. Карьера, что называется, “пёрла” в гору у обоих.

На 9-м году брака я забеременела. Неожиданно, когда совсем уже перестала на это надеяться. Нам с мужем было по 36 лет и мы были счастливы, ожидая первенца.

Моя мама восприняла новость о появлении у нас ребенка довольно спокойно: у брата на тот момент второму ребенку было 7 месяцев и он с женой, взяв, наконец однушку в ипотеку, активно обрабатывал нашу маму на предмет “поменяться квартирами, ведь сестра же богатая и ей точно ничего не надо”. В конце концов я на маму дарственную написала.

Деверь жил с женой в ее наследной однокомнатной и его жена тоже ожидала ребенка. Радости особой от свекрови я не ждала, даже растрогана была, когда Ирина Гавриловна заплакала от счастья и радости за своего старшего сына, за нас.

Я тогда работала начальником большого отдела, у меня в замах сидела пенсионерка, которая пообещала дождаться меня из декрета, так что сложностей на этом фронте не было и я могла насладиться материнством сполна.

Родился сын, муж был счастлив, я справлялась с малышом, с удовольствием занималась домашними делами, но понимала: я все равно выйду на работу.

-Няня, частный детский садик, не переживай, выйдем из положения, – поддерживал меня супруг, когда декретный отпуск подходил к концу, – можем себе позволить.

-Какая няня! – ужаснулась Ирина Гавриловна, – Ну ладно садик, а няня на что?

-Да элементарно, – говорю, – мы заняты весь день, иной раз приходится и задержаться. Все равно нужен человек, который будет забирать сына из садика, кормить его дома, готовить, загружать вещи в стирку и прочее. Мама моя отказалась категорически, просто наотрез. Говорит, что устала, что ни за какие коврижки не повесит такое ярмо себе на шею на старости лет.

-А давайте это я буду делать, – свекровь покраснела, – мне неудобно так говорить, но я бы за денежку делала все это с удовольствием. И мне подспорье, и сыну младшему помогу…

-Да почему неудобно-то? – изумилась я, – Это труд, тяжелый труд. И он должен быть оплачен. Мы бы все равно платили чужому человеку, просто давайте понимать, что в садик сын все равно пойдет, иначе Вам будет просто физически очень тяжело.

Договорились мы на 45 тысяч рублей в месяц. 5 дней в неделю в 17 часов в обязанности свекрови входило забирать внука из садика, везти его домой, кормить ужином. Готовить что-то нам, загружать вещи в стирку и прочие мелочи.

Больничные с ребенком – отдельная тема, сын за год болел всего два раза. Оба раза с ним сидела я сама, при этом, одна из простуд пришлась на новогодние праздники.

Довольны были все участники родственной сделки: свекровь, которая получила очень достойную прибавку к пенсии, наш сын, который очень любит бабушку по отцу, мы с мужем.

-Вещи постирала, вывесила, – рапортовала свекровь, хотя я и не просила делать многое из того, что она взяла на себя, – ужин на плите, я там зеркало в спальне помыла, с внуком поиграла, мусор сейчас по дороге захвачу. Ой, да что ты! Разве это трудно. Ну я пошла, до завтра.

Свекровь доходила до садика сына пешком (минут 15 идти), а обратно мы маме мужа вызывали такси. Освобождали мы маму мужа около 21 часа.

-Что бы без твоей мамы делали, – говорила я супругу, – такая помощь неоценимая!

Мы дарили Ирине Гавриловне хорошие подарки, я заказывала ей одежду и обувь. А где-то через полгода после начала нашей идиллии начал набирать громкость хор недовольных голосов.

-Эксплуататоры! – заявил мужу деверь, которому перепадало от мамы половина ее заработка у нас, – Вы пользуетесь мамой, держите ее за прислугу! Она сама хотела? Она работает у вас за деньги, а могли бы и просто так помогать, не требовать от пожилого человека, чтобы она у вас по дому шуршала!

-Просто так помогать, – осведомилась я, – читай, можно было бы сразу: половину Ирине Гавриловне, а половину – тебе? Тяжело? Об этом стоит спросить твою маму. А знаешь, помогать родителям материально – это обязанность обоих сыновей. Давай, не вопрос. Мы половину, и вы половину? Нет? Странно.

-Да мне не тяжело, – возмутилась свекровь, осаживая однажды своего ретивого заступника, младшего сына, – я бы все равно искала себе на пенсии какое-то занятие. Ты в 63 года решил меня в старухи записать? Песок из меня еще не посыпался. Тяжело станет – скажу сама. Я горда, что не на шее сижу, а зарабатываю. Приношу пользу. И копеечку. Тебе, между прочим, тоже.

-Не тяжело? – взвилась жена деверя, – Что-то с нашими детками Вы, Ирина Гавриловна, сидеть не рвались! Ни с одним, ни с другим. Конечно, богатому сыну надо помочь, а бедный обойдется? У нас дети чужие?

Вот какого рожна помогать жене деверя с детьми? Старший – школьник, когда он был маленький, свекровь работала. Жена брата мужа не работает, для чего и от чего ее разгружать? А по выходным свекровь частенько к младшему сыну едет: передать гостинцы, деньги отвезти, внуков повидать.

-Посмотрю я на них, когда месяца 3-4 не буду передавать им ежемесячную дотацию! – говорит Ирина Гавриловна.

-Свекрови денежки даешь, а своя мама обойдется? – высказала обиду мама, – Ну и что, что она с внуком сидит! Она – бабушка, в конце концов. За деньги и я бы могла приводить внука из садика, кормить ужином и прочее.

-Не стыдно? – спросил младший братец, – Чужой тете платишь полноценную зарплату, а родной матери – шиш?

Да, я плачу свекрови зарплату. Да, она помогает мне с сыном и по дому. И это всех устраивало. И даже моя мама отказалась делать то же самое, в свое время. Помогать просто так? Я бы не против, но спонсировать деверя и родного брата руками мамы или свекрови за “просто так”? Ну уж нет.

С Ириной Гавриловной у нас все осталось в силе. Не нужны будут нам ее услуги с ребенком или ее сил не станет? Предусмотрим другие виды помощи: продуктами, вещами, лекарствами, оплатой коммуналки.

Сделать это для собственной мамы? А разве не хватит того, что фактически я подарила родному брату свою часть общей двушки? Пусть он теперь маму спонсирует. И вообще, свекровь не вымогала, не выпрашивала, она свои деньги зарабатывает. А остальные только требовать умеют.