-Ты сидела дома, – говорит муж, – я же тебя не попрекал, а тянул семью. Теперь имею право отдохнуть

-Да не знаю уже, что и делать, – вздыхает моя знакомая женщина по имени Марина, – казалось, что со временем только лучше будет и горизонты новые появятся, и перспективы. А пришли к тому, от чего ушли, даже еще и печальнее стало.

Марине недавно исполнилось 38 лет, она замужем уже 15 лет, с мужем знакомы с институтской скамьи. И ее Егор был, что называется, звездой универа: спортсмен, отличник, активный юноша. Марина тогда всерьез полагала, что вытянула счастливый билет: слишком много было претенденток на сердце и руку Егора.

-Везет тебе, – завидовала подружка Жанна вскоре после их выпуска, – свадьба через месяц, с жильем проблем нет, Егора чуть ли не от дверей универа на работу ждали и сразу на нехилый оклад и отличную должность, а тут – полная неопределенность.

Марина тогда и сама за себя радовалась. Муж неплохо устроился работать, она вроде бы тоже нашла место, его родители оставляют им бабушкину двушку, белое платье с фатой выбрано, кольца куплены. И Егора она любит, и это взаимно. А потом началась жизнь.

Нет, муж Марины не “показал” себя во всей красе во время ее декрета с сыном, а потом и с дочкой (Марина сидела в декретах 6 лет, дети родились с разницей ровно в 2 года и 11 месяцев). Женщина занималась малышами, муж рос по карьерной лестнице, родители Марины не могли нарадоваться на делового зятя, родители Егора во внуках души не чаяли.

-Пока сидела дома, – вспоминает Марина, – оказалось, что и на работу выходить мне некуда: развалилась моя контора благополучно, так что место я искала заново, вдумчиво и неспеша.

-Нет нужды устраиваться в первое попавшееся учреждение, – считал муж, – последнюю корку хлеба не доедаем. Так что ищи работу, чтобы уж и интересно, и с детьми было без проблем: отпроситься, на больничный уйти или что там еще.

И Марина нашла, недалеко от дома. Работа была не особенно доходной. Женщина, переживавшая за то, как она справится после долгого домашнего периода, уже через месяц с удивлением поняла, что справляется, что ей легко.

-И в принципе удивилась, – замечает Марина, – за что нашему персоналу деньги платят, ни хрена ж почти не делаем. Мне даже скучно стало так работать.

Коллеги предостерегали новенькую от излишнего рвения, смотрели иной раз и косо, но начальство способную сотрудницу заметило. И уже через полгода после выхода Марина получила первое повышение, а потом еще и еще. К тому времени, когда в первый класс пошла и ее младшая дочь, на работе прошла реорганизация, контора стала филиалом более крупного образования, половину сидевших ровно “старичков” уволили, остальным повысили зарплату, а Марина этот филиал возглавила.

-С детьми особенных проблем и не возникало, тем более, что мама моя взяла на себя заботы привести-увести и покормить внуков, она уже на пенсии была, – продолжает Марина, – а вот с мужем начало твориться что-то неладное.

Егор не упрекал Марину в том, что она стала получать больше него, даже обрадовался: мол, теперь и ему не надо жить в таком напряжении, раз заботы о семейном бюджете лежат не только на его плечах.

-Сначала как-то сник, – говорит Марина, – а потом объявил: ухожу со службы, надоело, достало все.

-Я так долго не мог себе позволить расслабиться, – заявил Егор, – а теперь смогу выбрать что-то по душе. Пусть и не такое денежное.

-Ну устал мужик, – поддержала зятя мама, – изредка даже полезно сменить сферу деятельности, прежняя для него стала рутиной.

-Но он же ничего не сменил, – восклицает Марина, – два с лишним года, как лежит на диване ровно, лениво пролистывая вакансии и позванивая. Даже на собеседование ходил, раз 6 за все это время. Нет, денег нам хватает, но мне обидно: ничего не хочет, ни к чему не стремится.

-Ты же сидела дома, – говорит Егор на упреки жены, – я же тебя ни словом не попрекнул, а терпеливо волок семейный воз.

-Но я сидела, – парирует Марина, – пока дети были маленькие. Я ими занималась, бытом. А ты чем? Чашку за собой не вымоешь, котлеты замороженные не пожаришь. Что уж говорить, дочку из школы до сих пор приводит моя мама, а уроки у детей проверяю я.

Сказать на это Егору нечего, зато на сторону сына неожиданно встали его родители.

-Отбила мужику руки, – считает мама Егора, – пока он чувствовал себя главным, ответственным за семью, у него был интерес работать и зарабатывать. А потом ты решила свою карьеру делать. А в семье первую скрипку должен играть кто-то один. Вот и сник мужик, сделай выводы, иначе ситуация не изменится.

-Какие выводы? – говорит Марина, – Мне сесть дома, чтобы муж всколыхнулся? А если он не найдет ничего достойного после трех почти лет простоя, то на что мы будем жить вчетвером, да еще и с детьми-подростками? А их образование? Я уже не говорю, что Егор на сына влияет своим дурным примером. Такой перспективный мужик превратился в диванный отросток? Целыми днями из дома не выходит, стыдоба.

Поговорить супругам стало практически не о чем. Все темы сводятся к одному, к образу жизни Егора.

-Да бросай ты его, – советует та же институтская подруга Жанна, – ишь, конкуренции с женой не вынес, бедненький. Чемодан без ручки, а таким блестящим казался когда-то.

Да, материально Марина не пострадает в случае ухода, даже с учетом того, что придется что-то покупать из жилья себе и детям, пусть и в кредит. Но сделать этот шаг женщина не может: жаль проведенных вместе лет, жаль тех перспектив, которые когда-то были у супруга. И как помочь мужу, пока тоже не придумала.

-Неужели для того, чтобы вывести Егора из депрессии мне придется последовать совету его мамы и уйти с работы? – спрашивает она, – Но и мне хочется чувствовать себя человеком, а не приложением к кухонному гарнитуру. Тем более, что получается и работать, и руководить, и зарабатывать?