Говорит гадости моя свекровь тихо, с ласковой улыбочкой

-А не общаюсь я со своей свекровью, – говорит Марина подругам, – вот совсем не общаюсь. Даже в черный список ее внесла. Теперь ее звонки до меня просто не доходят, хотя пару раз и была осечка: Анна Дмитриевна с чужих номеров звонила, но я, как голос услышу, так сразу звонок заканчиваю.

Марина замужем 2 года. И в первое время она пыталась наладить контакт с мамой своего супруга Дениса. С самого знакомства с женихом до свадьбы, Марина не видела иного выражения лица Анны Дмитриевны, кроме улыбки. Милой доброжелательной улыбки, обращенной ко всем: к ней, Марине, к ее родителям.

-Кажется хорошая у тебя будет свекровь, – радовалась за Маринку мама, – такая доброжелательная женщина. Вежливая, тихая, всегда в хорошем настроении. Повезло тебе.

Мама так искренне считала, ведь ее собственная свекровь, бабушка Марины – просто огонь и взрыв эмоций. Чуть что не по ней – выскажет без обиняков, не стесняясь резких выражений, обозвать неумехой может запросто. Правда, внучки это не касается, Маринку бабушка Зина искренне любит, а вот мама и сейчас, через 25 лет после свадьбы Зинаиду Андреевну побаивается.

-Ну и что ты купила, – мечет громы бабушка, рассматривая новую куртку своего сына, Маринкиного отца, – где глаза твои были? Разиня. Куртенка на рыбьем меху, а у нас зимой ветра. Четверть века замужем, а все такая же лотоха, как в девках была. Пропадет с тобой мой сын.

Нет, ее собственная свекровь Анна Дмитриевна была совсем не такая. Голос никогда не повышала, даже выговор после свадьбы сделала Марине тихим голосом и с улыбкой, правда, уже не ласковой, а ехидной.

-Денежки я заберу, – сказала мама Дениса о свадебных подарках, – сыну скоро в рейс уходить, а ты молодая еще, все растратишь и сама не заметишь как. Я же не слепая, я видела сколько твое платье стоило. А платил мой сын, между прочим, а ты и рада из него побольше вытянуть.

Марина стояла и не могла понять: что это было? Но ссориться она не стала, через неделю Денис, моряк дальнего плавания, должен был уйти в рейс на 4 месяца и омрачать медовую неделю после свадьбы ей не хотелось.

-Давай-ка вот что, – улыбалась Анна Дмитриевна на пороге вечером того дня, когда Денис уехал, – переселяйся на это время к нам. Я знаю, что сын тебе деньги оставил, но с нами выйдет дешевле жить. Да и ты под присмотром, а то мало ли… Ты молодая, кровь горячая.

На это Марина ответила категорическим отказом: квартиру ей подарила та самая бабушка Зина, а жить под бдительным оком Анны Дмитриевны ей не улыбалось.

-Ну что ж, – ласково и тихо прошипела свекровь, – как знаешь. Не пришлось бы пожалеть.

На встрече мужа в аэропорту Марина поняла, что имела ввиду мама Дениса. Муж вышел к ней без улыбки, сухо чмокнул в щеку, молчал всю дорогу в такси. Лишь дома, после ужина Денис сказал:

-За что ты обидела мою маму?

-Как я ее обидела, – не поняла Марина, – она сказала, что мне не верит, чтобы я переселялась к ней до твоего возвращения, а я отказалась.

-Ты же выгнала ее самыми непотребными словами, – сказал с укоризной Денис, – мама так плакала потом. А ведь она просто хотела, чтобы ты не скучала.

Марина едва смогла убедить мужа, что она не оскорбляла его маму.

-С этой змейкой надо ухо держать востро, – сказала мама Марине, – когда дочь рассказала про наговор Анны Дмитриевны.

И Маринка перед следующим рейсом вооружилась диктофоном. Он пригодился ей в тот же вечер, как уехал Денис.

-Ну что, – вечером пришла свекровь, – денежек много с моего сыночка стрясла? Давай так: деньги отдай мне, тебе и зарплаты хватит. Тогда я не буду сына против тебя настраивать. Пойдешь против меня – разведу вас все равно. Я – мать. У меня аргументов хватит. Мне еще младшего сына растить, а ты забрала у меня значительную часть дохода.

И все с улыбочкой, тихо, без крика и оскорблений. И Марина слушала с улыбочкой, ведь в кармане все записывала умная машинка. Марина вежливо, но твердо отказала. А через 3 месяца вернулся Денис и начал сразу же собирать свои вещи. На вопрос Марины, что случилось, муж сказал:

-Я все знаю, не в лесу живем. Мама сама тебя видела в кафе с ним. Не отнекивайся. Мама расстроена, умоляла тебя простить, но я не могу.

Марина молча ушла в спальню за диктофоном и уже обувавшийся в прихожке Денис замер при звуках маминого голоса.

-Вот с тех пор у меня Анна Дмитриевна и в черном списке, – говорит Марина, поглаживая свой живот, – и дверь я ей не открываю. И Денис не хочет с мамой общаться.

Кстати, на днях Марина ходила на УЗИ, а потом вместе с родителями поехала к бабушке Зине.

-Мальчик? У меня будет правнук? – бабушка Зина сияла, но потом обернулась к Маринкиной матери, – вот, внучка у меня молодец, а ты за всю жизнь сына так и не родила. Фамилию нашу не продолжила. Что еще от тебя, неумехи ждать?

Мама Марины встала подошла к Зинаиде Андреевне и обняла ее несмотря на протесты властной старушки.

-Ах ты ворчунья моя, ненаглядная, – сказала грозной Зинаиде невестка, – вот за что я люблю свою свекровь, так за то, что она все в глаза говорит, жестко иной раз, зато не лицемерит.

-Да ладно, не подмазывайся, – смущенно пробасила Зинаида, – да и то сказать, и ты не совсем оплошала – вон какую девку мне родила. А фамилия, да и хрен с ней, не моя фамилия-то, а свекровина. Ха-ха, та еще гадюка была, покойница! И все-то у нее было тихо да ласково, но от ее ласки выть порой хотелось!