Перед дочерью стыдно: они едва концы с концами сводят, а я хорошо живу

-Вот умом все понимаю, оправдываю себя, что заслужила, заработала, – говорит Жанна подруге, – а на сердце тоска: вот я отдыхать собираюсь, а дочь бедствует.

-Ну привет! – возмущается подруга, – А кто виноват в том, что твоя Дашка бедствует? И так ли уж она бедствует? Ты совсем, того, мать. Ты заработала, заслужила, отдыхай и пользуйся тем, что имеешь с чистой совестью. Столько лет маялась, хватит.

Жанна осталась вдовой в 28 лет, на руках тогда у нее была 3-х летняя Даша, квартира, которая досталась ее покойному мужу от бабушки была однокомнатной, но были живы родители супруга, а у него имелась младшая сестра.

-Вступили в наследство все, – вспоминает Жанна, – мы с дочерью и свекры. Без зазрения совести, просто потому, что кто им я?

-Ты замуж снова выйдешь, – сказали тогда Жанне родители мужа, – и еще бабка надвое сказала, дашь ли ты нам с внучкой общаться. Эта квартира, если по-честному, вообще вся наша, она моей свекрови принадлежала. Сглупили, оформили на сына когда-то, теперь вот денежки делить с чужой бабой.

Чужая баба – это она, Жанна, вдова их сына, мать его единственного ребенка. Но тогда, 23 года назад Жанна зубы сжала, купила на то, что ей причиталось от продажи наследства комнату в коммуналке на дальней окраине и начала выживать.

Родители Жанны воспитывали еще четверых младших сестер и братьев, помочь ей никто не мог. Работала, получала копейки из-за того, что Даша часто болела, растила дочь, полы мыла по ночам в своей же конторе, каждую копейку откладывала.

-Свекры? – усмехается Жанна, – Свекры утешились живой дочерью и внуками от нее. Года 2 первых поздравляли Дашу с днем рождения, что-то грошовое дарили. А потом забыли, ну теперь их уже нет. И даже наследства не осталось: они свои ошибки учли, все имущество оформлено на дочь было еще при жизни, она развелась ради этого. Умные.

Через 10 лет жизни в коммуналке Жанна с дочерью переехала в свою отдельную двухкомнатную квартиру. Район не фешенебельный, но и не тот, где она вечерами боялась до второй работы ходить. Потом была учеба дочери, девочка-подросток, хотелось одеть не хуже других, хотелось и английский, и танцевальную студию.

-Только подумаю, что надо бы пальто новое купить, – говорит Жанна с горечью, – как выясняется, что дочке коротки джинсы, малы сапоги, пришла в негодность школьная сумка и прочее. Стыдно вспоминать, но я трусы зашивала, потому что на новые и красивые для себя денег не было.

То трудное время позади. Дочь выросла, даже институт закончила, Жанна перешла на новую работу. Личной жизни так и никакой толком не получилось, зато зарабатывать стала достойно. 4 года назад женщина получила новую должность.

-Вот тут и вспомнила, что я женщина. Белье старое повыбрасывала, обновки появились. Оказалось, что совсем необязательно весь выходной сидеть и делать себе маникюр с педикюром, что можно пойти в салон и выйти оттуда красивой. И волосы красить не самой.

И тогда же ее Даша засобиралась замуж.

-Рано, – предупредила мать, – пожить не успела, хоть рожать не вздумай.

Первый внук родился у Жанны через 9 месяцев после этих слов. Второй – через полтора года после первого. Дочь с зятем и уже двумя детьми живут в съемной квартире, работает только зять, естественно живет дочь скромно.

-Ух ты, какая кофточка, – завистливо говорит Даша, увидев у матери обновку, – мне такая не по карману. Тут все мысли о том, чем накормить, на что памперсы купить, чем за квартиру расплатиться, как жить не знаю…

-И такое нытье постоянно, – говорит Жанна, – в театр пойду, обязательно возглас, что билеты дорогущие, а у нее все мысли про каши и памперсы. На юг собралась – нытье по поводу, что им юга не видать как своих ушей.

-А кто просил твою Дашку замуж идти и рожать одного за одним? Вот ты кому-то ныла? Ты стоимость чьих-то покупок обсуждала? У нее муж есть, перестань себя казнить и живи. Пользуйся тем, что можешь. Ты молодая еще, наверстывай то, чего в молодости не добрала, может, еще замуж выйдешь, – говорит подруга.

-Замуж,- качает головой Жанна, – да меня тогда Дашка вообще съест. Знаешь, что самое обидное? Я ведь им помогаю. То денег подкину, то пресловутые памперсы куплю, то дочке закажу косметику хорошую. А им все мало. После подарка – новая порция нытья по поводу того, что вот на мне новые сапоги, а она в старых ходит, потому что детям нужно то и сё. И ведь главное, это же прорва. Сколько не дай – все мало. Достаточно никогда не будет, точнее будет, но тогда я снова вспомню, как полы мыть по ночам и трусы штопать.

-Это их прорва, их трудности, их выбор, живи и не мучайся, лучше платье себе новое купи, ты же вон какая красотка стала, тебе всего-то полтинничек с хвостиком, не унывай. Внуков пусть зять кормит. Дочь выйдет из декрета, если не дура, если третьего не родит, будет жить лучше. И не слушай, и виной себя не изводи.

-Стараюсь, – грустно улыбается Жанна, – но пока плохо получается. Чувство такое гадкое, будто поступаю я как последняя сволочь, живу в достатке пока дочь нищенствует.

Что думаете?