-Превратила тебя дочь в прислугу, – говорят Марине

-Нет, не смогу, – говорит Марина на приглашение приятельницы поехать вместе с ней в выходные на дачу.

-Поехали, – убеждает подруга, – лес рядом, красота! За грибами сходим, отдохнешь. Ну где ты бываешь? Никакой жизни нет!

Марина категорически отказывается: не может, иначе ее дома ждет очередная истерика дочери. Дочь у Марины единственная. Леночка, на которую мама не могла надышаться и которую воспитывала без мужа, так как отец Елены начал очень сильно пить и супруги развелись.

-Носишься с ней, как с маленьким ребенком! – ворчит подруга, – у Ленки твоей давно своя семья, а ты когда жить будешь?

Елене недавно исполнилось 32 года, а Марине – 54. Когда Марина ушла от мужа с 7-ми летней дочкой, то вернулась жить в квартиру родителей. Так что Леночка была светом в окошке для мамы, бабушки и дедушки. О личной жизни Марина и не помышляла.

-Мы жили в трехкомнатной квартире, – объясняет Марина, – у меня еще сестра и брат старшие, но к тому времени они уже определились в жизни, уехали. Вроде бы и комнат много, Лена в одной, я в другой, родители в третьей, а никого не приведешь.

-Ребенок большой, – сразу объявила дочери мать Марины, – все понимает, да и сходила ты уже замуж. Не весело там? Значит, думай о дочери.

Марина и думала. О дочери, о родителях, которые с возрастом начинали все чаще прихварывать. То за отцом пришлось ухаживать, то за обоими вместе. Сама не заметила, как упустила Ленку.

В 18 лет Лена выкрасила волосы в ядовитый цвет, заделалась футбольной фанаткой, все чаще пропадала в каких-то сомнительных компаниях.

-А я оторваться не могла, – говорит Марина, – двое родителей и оба лежачие были. Брат с сестрой далеко, они деньгами участвовали, а уход – на мне.

Как только не стало родителей, на Марину свалилась новая напасть: Лена сделала неудачный аборт, с осложнениями. Врачи прогнозы давали очень осторожные, дочь впала в депрессию, так что Марина опасалась не только за ее рассудок, но и за то, как бы руки на себя не наложила.

-Вышла. И из депрессии и замуж, – грустно усмехается Марина, – привела ко мне зятя явочным порядком: это Никита, мы будем с ним жить, скоро распишемся. Я к ним не лезла, но дочь то работала, то нет, а зять и вовсе семью содержать не торопился.

-Ну сколько ты будешь жить для дочери? – укоряли подруги, – Полторы ставки взяла, домой только ночевать ходишь? Гони их в самостоятельную жизнь, тебе только 42 года, еще сама можешь замуж выйти.

Но какое там замуж! Марина только дочери намекнет, что зятю не худо бы на работу устроиться, та сразу в крик и истерику: мол, развести меня хочешь с мужем? Хочешь, чтобы я одна, как ты осталась?

-Не развела, – вспоминает Марина, – 6 лет терпела. Никита сам ушел. Детей же у них не было. Точнее Лена думает, что из-за этого, а мне кажется, что он просто нашел более удобную шею.

Но мама снова принялась переживать за дочь: как бы она снова по кривой дорожке не пошла, как бы в депрессию не впала, как бы с собой что не учудила! Ведь нервная, дерганая вся, несчастная.

-Она за своей Леной, как за малым дитем ухаживала, – судачат подруги, – Леночке приготовит, Леночке разогреет, Леночке подаст, посуду вымоет, постирает-погладит и дома уберет. Леночка – кобыла здоровая, гладкая, на ней пахать надо было, а Маринка ее все берегла.

Три года назад у ненаглядной Леночки снова появился мужчина. Саша был из одной недальней страны ближнего зарубежья. Без гражданства, без жилья, без работы. Жить Саша пришел к Марине.

-Расписываться не будем, – заявила Лена матери, – и ты поаккуратнее с ним, не надо на него наседать. У него сейчас и так непростой период.

Непростой период у Саши затянулся. Около года он вообще нигде не работал, потом устроился, но зарплату получал небольшую и Марине из этих денег не доставалось ни рубля.

-А на коммуналку они хоть тебе дают? – спрашивали знакомые женщины, – ну ведь работает Саша и Лена куда-то вышла, ты говорила? А на питание? И как живешь?

Молодежь на питание не давала. Благо, что Марина работала на пищевом производстве и многое “приносила” домой. Начальство смотрело на это сквозь пальцы, работники не наглели. Но бытовую химию, да и многие продукты не получалось “приносить”, тогда Марина тратила на это свои деньги.

-Лен, – обратилась к дочери, когда терпение иссякло, – ну твой же работает! Я себе не могу ни одежду купить, ни обувь. Все уходит на семью, давайте как-то скидываться что ли? Мне носить нечего и на работу стыдно ходить уже.

-Тебе носить нечего? Обновок нет? – “окрысилась” на мать Елена, – А мы деньги копим! Мне лечиться надо, чтобы забеременеть! Или ты хочешь, чтобы от меня и этот мужик ушел? Или тебе наплевать, что твоя дочь, единственная, заметь, никогда не возьмет на руки своего ребенка? Тебе плевать, будут ли у тебя внуки или нет?

-Да могла бы я сказать ей, что не моя вина, что с детьми так у нее получается, все я понимаю, – делилась Марина с подругой, – но Ленка же тогда опять сорвется, от нее всего можно ожидать. Только-только жить начала спокойно со своим Сашей. Пусть уж она попробует родить.

-Ну и ну, – ответила подруга, – видела я твою Ленку и ее мужа видела, они не в рубище одеты. И кроссовки на них не драные. Ладно, поехали ко мне на дачу, отдохнешь хотя бы от своих вечных сковородок и кастрюль. И на работе они, и дома. Лена твоя, я считаю, обнаглела. Дальше, если на место не поставишь, только хуже будет.

Тогда еще Марина могла сорваться и поехать к подруге, но во второй половине прошлого лета случилось чудо: Лена забеременела. Без всякого лечения.

-Саша на диване лежит, а ты вокруг дочки с токсикозом чуть ли не с опахалом стоишь? – выговорила даже родная сестра, приехавшая в гости, – Не надоело?

-Ой, – оправдывала дочь Марина, – она так тяжело ребенка носит! Токсикоз, анализы неважные. Психует, ты же ее знаешь. А ей нельзя. Вдруг, это ее единственный шанс на ребенка?

-А у зятя твоего, у дармоеда – это тоже шанс? Или он с токсикозом мается? Он мусор вынести не в состоянии? Или посуду за собой вымыть? Прекращала бы ты, Марина все это. Гони их на квартиру. Может тогда зять твой пошевелится, зарабатывать начнет!

-Ну и на какие вши они квартиру снимать будут? Ленка родит, ребенку столько всего надо.

-Что-то бабушка с дедом маму на квартиру не погнали! – язвительно выкатилась на кухню, услышав слова тетки, Лена, – Приняли, меня помогали растить!

-Так мать твоя не приводила к ним зятя, и сама работала, а вообще, Марина, как знаешь, – махнула сестра рукой, – мне что? Приехала раз в год, живите, как знаете.

-Вот именно, – поддакнула Лена, – маму муж бросил, поэтому она его к своим родителям и не привела. Я выросла без отца. Моему ребенку тоже такого желаете?

В апреле Лена родила дочку. Раньше срока, слабенькую, месяц девочка провела в больнице, а когда выписали внучку, для Марины и вовсе начался ад. Приготовь, прибери, с ребенком посиди.

-Она же так и не расписалась с Сашей и отцовство не устанавливала ради выплат, – поясняет женщина, – он обиделся. Ленка его просит: посиди с ребенком, а Саша отвечает, мол, у ребенка бабушка есть, а отца нету.

-Куда ты в выходные собралась? – Лена округляет глаза, – А я одна? Тебе меня растить помогали! Я в туалет не могу отойти от ребенка! Неужели внучка для тебя совсем ничего не значит? Я так мучилась, чтобы тебе (!) ее родить!

И Марина отказывалась от встреч с подругами, от редких походов в гости или в кино. Вот и на этот раз отказалась ехать за город.

-А мужик вообще у вас в доме для красоты что ли? Превратила тебя дочь в обслугу! – с горечью сказала Марине подруга, – Только прислуге платить положено, а ты сама своей ненаглядной дочурке приплачиваешь, кормишь и ее, и ее сожителя. Я понимаю, что помогать надо, но ту уже и не помощь, а издевательство! Это надо так бездарно жизнь свою просир…ть.

Что думаете? Есть ли у вас советы для Марины?