Размышления о личном пространстве

Некоторые люди, пытаясь что-то выстроить, не способны слышать и понимать другого человека. Принципиально. Я так хочу и мне так удобно и плевать я хотел на то, что ты по этому поводу думаешь.

Моя профессия такова, что про меня смело можно сказать: “Рот закрыла – рабочее место убрала”. Я экскурсовод и гид-переводчик. Работаю я в режиме монолога, это очевидно, поэтому за рабочий день наговариваюсь так, что в остальное время предпочитаю помолчать и общаться невербально – мессенджеры для этого отлично подходят.

Причем во избежание проблем я всем своим корреспондентам очень тактично (по первости) разъясняю, почему я не люблю говорить по телефону. Если человек сидит целый день уткнувшись в монитор компьютера, то, разумеется, ему охота поговорить. И начинается…

Когда я работаю, то ставлю телефон на беззвучный режим, потому что верх невежливости по отношению к людям, заплатившим деньги и пришедшим на экскурсию, прерываться на полуслове, чтобы ответить на совершенно неважный звонок.

Что-то экстренное можно и в мессенджер написать. Сообщение я точно замечу в перерыве и обязательно отвечу на него. И, несмотря на все ранее данные объяснения, что я не беру трубку, когда работаю, начинается:

– Почему ты не отвечаешь?

– Удивишься, я работала. У меня есть такая вредная привычка. А у тебя было что-то срочное?

– Нет, у меня выдался перерыв, я просто хотел поговорить.

Угу. Человеку делать нечего, а я типа бесплатный аниматор, с кем можно языком почесать. И ничего что в этот момент я в Успенском соборе Кремля рассказываю туристам об устройстве иконостаса? Или Царь-пушку показываю?

Разумеется, я должна послать всю группу в эротическую кругосветку, достать орущий мобильник из сумки и вести диалог, наполненный глубочайшим смыслом, из серии:

– Привееет! Как дела? У меня все отлично! Работаю, да. Сейчас в Успенском (вариант – на Ивановской площади). Нет, Третьяковка после обеда. А ты че делаешь? Перерыв? Надолго? А что у тебя на обед? Еще не ел? Я с туриками поем, да в “Тарасе Бульбе”. Ага, на Моховой. Ну ладно, давай, буду работать дальше.

Даже если я не работаю, какая необходимость после обмена сообщениями из серии “Привет” – “Привет” начинать названивать без предупреждения? Я не шестнадцатилетняя имбицилка, которая не расстается с мобильником даже в туалете и душе.

Для меня это средство коммуникации, но кроме него у меня есть еще масса дел и занятий. Поэтому, когда телефон звонит не вовремя (на руках перчатки, и я губкой надраиваю душевую кабину, к примеру) я могу и не очень радостным тоном ответить. У меня разгон от тургеневской барышни до лающего ротвейлера две секунды и без обратного пути.

Почему нельзя сначала прислать сообщение с вопросом: а можно я тебе позвоню, а потом уже названивать? У меня могут быть свои дела, я могу быть в метро, в магазине, еще где-то. Почему нельзя просто спросить – ты в настроении поболтать по телефону?

Если в настроении – отвечу, что да. Давай созвонимся. Я не сижу в ожидании звонка. Поэтому, как мне кажется, всегда надо у человека спрашивать: настроен ли он на телефонный разговор?

И еще одно. Все люди разные. Некоторые дамы приходят в щенячий восторг от картинок с котеГами, чашечками кофею и прочего. Я это называю сетевым мусором, потому как даже WhatsApp сообщает “Часто пересылаемое”.

Открываешь с утра мессенджер, а там полна панамка подобного хлама и еще дебильнейших видео с тик-тока, где смеяться надо после слова “лопата” и по сигналу в субтитрах. Ибо шутки юмора там ниже плинтуса.

Обычно я сразу предупреждаю корреспондентов: без мусора. Шлите тем, кто это любит. Мне кажется, что злоупотребление спамом (а рассылка таких картинок не что иное, как спам) – сродни болезни или зависимости. Но, может быть, я и не права.

О личном пространстве размышляла читательница Мария. А вам есть, что сказать по этому поводу?