“Род не продолжится, но мы же не короли”, – отказывается рожать единственная дочь

Марина Геннадьевна частенько гуляет с приятельницей в тихом сквере возле дома. Точнее гуляют они втроем, так как на ее подруге внук, которому год и 2 месяца.

И Марина Геннадьевна отчаянно этому обстоятельству завидует.

-Устала, сил нет, – вздыхает подруга, – на улице еще ничего, а дома с внуком я так выматываюсь, что когда к себе приползаю, сил уже ни на что нет. Ни приготовить, ни убрать. Шустрый же уже. Это раньше, где положил, там и взял, а в таком возрасте за детьми глаз да глаз нужен. То в рот все тянут, то из шкафов норовят все вытряхнуть. Прямо жду и не дождусь, когда же сад. Но молодым работать надо, ипотека у них, со мной жить не захотели, вот и отпустила дочь на работу 4 месяца назад. Ей должность хорошую предложили, но с условием, чтобы вышла из декрета и на больничные не ходила. Как такое упустить, тем более, что я на пенсии. Няня? Как можно невесть на кого такую кроху оставлять? Да и дорогое это нынче удовольствие. Так что я скриплю, мечтаю о месте в саду, но 5 дней в неделю подхватываюсь и еду к молодым.

-Как по мне, – отвечает Марина Геннадьевна, – я бы счастлива была с внуком время проводить. И никаких садов не надо, сама бы и к школе подготовила, и развивала. Внуки – это же такое счастье! Вот ты скрипишь, а представь, если бы не было у тебя внука? Сидишь ты одна и сидишь, сериалы смотришь. У дочери своя жизнь, приедет в гости, да и только. Дети это будущее…

-А твоя Ксюша все никак? – понимающе качает головой подруга, – Сколько ей? 33 исполнилось уже?

-34 стукнуло, – продолжает Марина Геннадьевна, – и никакой надежды. При том, что собой не урод, не синий чулок, не ущербна здоровьем, успешная, веселая, все при ней. Но ни замуж не стремится, ни ребенка родить.

Ксения, дочь Марины Геннадьевны не замужем и никогда там не была. Женщина работает, сделала карьеру, зарабатывает, занимается собой, щедро спонсирует пожилых родителей. В юности у Ксении были отношения, она с молодым человеком даже съехались, но через месяц девушка собрала вещи и вернулась в родительский дом.

-Тогда у нее не было еще своей квартиры, с нами жила, – вспоминает Марина Геннадьевна, – мы с мужем первое время дышать боялись. Думали, что у нее сердечная рана, мало ли, изменил ей парень, а через пару дней смотрим: довольная, веселая, напевает что-то на кухне.

Мама решилась поговорить с дочкой, в чем дело, что произошло, почему так быстро разорвала отношения с молодым человеком, ведь все было серьезно, собирались даже пожениться, встречались до того, как стали вместе жить почти полтора года. И услышала совершенно неожиданный ответ:

-Ничего не случилось, просто я поняла, что это не мое. Нет, мама, не в смысле, что Пашка – это не мое. Я осознала, что замужество – это не мое. Каждый день проводить время бок о бок, разговаривать о том, как прошел день, считаться с его желаниями и планами. Я, например, хочу в кино в выходной, а Пашка тянет к друзьям. Искать компромисс? А зачем? Я хочу вечером спокойно почитать книгу, а Паша тянет гулять. Купить что-то? Надо согласовывать. Я уже не говорю про всякие домашние дела…

-Эгоистично, – считает Марина Геннадьевна, – когда есть любовь, то и компромисс найти легко, но Ксюша только засмеялась, сказав, что любовь любовью, а семейная жизнь не для нее.

К тому же, Павел настаивал на скорой регистрации отношений и рождении ребенка, а это, кажется, в планы дочери вообще не входило. Ксения вскоре после расставания с женихом поменяла работу, с родителями она прожила еще около 4-х месяцев, потом съехала на съем, потом купила квартиру.

-Романы у нее случались и случаются, – говорит Марина Геннадьевна, – но какие-то скоротечные, причем инициатором разрыва выступает дочь, так как не желает ничего серьезного, долговременного и ведущего к алтарю. Представляешь, она даже в отпуск предпочитает ездить одна, чтобы не подстраивать планы под хотелки кавалера, ну или, на худой конец, подруги. Как есть эгоистка.

-Может просто не встретился тот, за которого Ксюше бы захотелось замуж? – предполагает приятельница, – Не сучилось в жизни той самой большой любви, от которой бы голову потеряла и “окольцевалась” бы с радостью?

-Да у меня такое чувство, что ей эта большая любовь и не нужна вовсе, – разводит руками Марина Геннадьевна, – во всяком случае, страданий дочь никаких не испытывает. И видно же, что ее жизнь ей нравится. Я уже и намекала, и предлагала, и в шутливой форме требовала, чтобы она хоть внука нам родила, что ты! Заявила, что не намерена тратить жизнь на ребенка, что не испытывает потребности быть матерью и попросила нас с отцом отцепиться от этой темы.

Ксения сейчас живет в собственной двухкомнатной квартире, большой и просторной (а большей ей просто не надо). В ипотеку куплена еще одна квартира, которую молодая женщина сдает. Ездит на хорошей машине, может позволить себе дорогой отдых, шопинг и платное обследование пару раз в год. О здоровье Ксения заботится, и не только о своем. Маму с отцом лечит тоже платно, оплачивает все, даже санаторий для родителей раз в год.

-А лучше было бы попроще, зато была бы у нее крепкая семья, ну или хотя бы ребенок, – говорит с грустью Марина Геннадьевна, – мы с мужем не молодеем, неужели никогда не доведется увидеть внуков? Да и сама Ксения упустит время, родить захочет, а не сможет. И что тогда? На старости лет останется одна, совсем одна. Я уже не говорю о том, что наш род прервется, обидно, знаешь ли…

Марина Геннадьевна в свое время с мужем решили родить двоих детей, брату Ксении сейчас должно было исполниться 30 лет, но роды у женщины получились неудачными во всех отношениях: пришлось делать срочную операцию, после которой способность иметь еще детей женщина утратила, а сам малыш прожил только год и 8 месяцев.

-Так что не по нашей вине Ксюшка у нас с мужем одна, мы бы и рады были, но судьба иначе распорядилась. Тем обиднее нам сейчас, дочь всю эту историю знает, знает, что кроме нее ждать нам внуков не от кого, но все равно думает только о себе и делает так, как ей хочется.

-Знаешь, Марина, – задумчиво говорит ей собеседница, – наличие внуков совсем не гарантия того, что вы с мужем совсем уж в дряхлом возрасте не останетесь одни. Как и наличие детей не гарантирует того, что Ксения ваша будет в старости счастлива. Индивидуально все. Хотя я тебя понимаю. Устанешь, вымотаешься, а внук улыбнется и все, сердце радуется: есть твое продолжение на земле. Не зря жила.

-Вот и я о том же. А Ксения это понимать отказывается. Я уж ей и так, и этак, мол, поезд уходит, надо запрыгивать в последний вагон. Не хочешь замуж – не ходи. Роди, мы поднимем. Слушать не хочет.

-Я свою спокойную жизнь на пеленки и гипотетический стакан в старости не променяю, – довольно резко ответила родителям Ксения однажды, – мой стакан воды – финансовая подушка. Возможно я и эгоистка, но это мое тело, мое дело, мое право. Род не продолжится? А мы королевских кровей?

Вот и приходится Марине Геннадьевне заглядывать с завистью в чужие коляски. И вздыхать, что нынешнее поколение женщин получилось слишком уж эмансипированным. Живут для себя и радуются, не мечтают о детях и тихих семейных ужинах.