Посмотрела на отношение мужа к сестре по поводу наследства и задумалась: “А по пути ли мне с ним?”

-Сказал, что ни видеть, ни знать ее не хочет, – огорченно говорит подруге Римма, – вот тебе и поговорила, попыталась убедить. Только с мужем поссорилась.

-Ну и не лезла бы ты в эти дела, – с сомнением говорит подруга, – это его сестра и его с ней дела.

-Да как не лезть? Это и мои дела тоже, у меня с золовкой всю жизнь отношения были просто прекрасные. И с детьми друг другу помогали, и отдыхать вместе ездили, ни разу не поссорились, общались всегда с удовольствием. Ты же знаешь, у меня нет ни сестры, ни брата, после смерти родителей все моя семья была – родня мужа.

Римма довольно рано осталась без родителей, в 25 лет. Последней умерла мама. Поздний ребенок, родители вступили в брак уже в возрасте около 40 лет, рожать больше детей не решились: у мамы были проблемы со здоровьем. Замуж Римма вышла через 3 года после смерти мамы. И очень радовалась, что хорошо складываются отношения и со свекровью, и с сестрой мужа.

Василий, муж Риммы рано остался без отца, золовка младше брата на 5 лет, а с Риммой они ровесницы. Уже тогда золовка с двумя детьми жила вместе с мамой в двухкомнатной квартире, так как ее брак сложился неудачно.

-И свекровь никогда детей не делила, и внуков любила одинаково, тем более, что наша с мужем дочь – младшенькая.

В свое время и сыну, и дочери свекровь выделила по крупной и одинаковой сумме денег. Муж Риммы на свои деньги купил комнату в общежитии, золовка, тогда уже замужняя, вложила деньги в покупку общей с мужем квартиры.

-Ну там все грустно было на самом деле, – говорит Римма, – муж задолжал крупную сумму денег, золовка с детьми опасались за свою жизнь. Та общая однокомнатная была продана, золовка своего прощелыгу бросила и к маме вернулась. Замуж она так больше и не вышла.

Денежный вопрос встал еще раз, когда умерла бабушка мужа и золовки, оставалась двушка, свекровь тогда квартиру продала, деньги снова поделила между детьми. Василий улучшил свои жилищные условия, вместо комнаты купил отдельную квартиру, пусть и однокомнатную – на будущее из с Риммой дочери.

-Золовка решила приобрести машину, она тогда ей требовалась для работы, да и детей возить надо было, и свекровь не молодела, – вспоминает Римма, – на остаток денег в квартире свекрови сделала ремонт, которого там не было много лет, закупила технику всякую для дома и кухни.

Сейчас дочке Риммы и Василия 13 лет. Свекровь год назад умерла, до этого она долго болела, последний год для сестры мужа был адским: лежачая мама, работа, дети подростки. Но женщина крутилась, успевала все и даже денег на лечение и уход за мамой почти не спрашивала.

-Я бы и рада была помогать, – говорит Римма, – да мне в один конец только почти полтора часа добираться. Навещали свекровь с золовкой по выходным, а что можно сделать в выходные? Помочь искупать, перевернуть, покормить, рядом посидеть, да и только. А золовка и днем, и ночью, без продыха и личной жизни.

-Ничего, – говорила сестра мужа, – машина еще бегает, если бы не колеса – ничего бы я не успевала. А так – в обед приеду, вечером сразу после работы домой, дети сами по аптекам и магазинам. Если что, если мама звонит, тоже мчу, благо, с работы отпускают, понимают все же…

И Василий, и сестра, и сама мама понимали уже, что дело идет к концу. Римма даже не задавалась вопросом о том, кому достанется квартира свекрови, считая, что раз дочь за матерью осуществляет уход, то и жилье отойдет ей.

-Больше же сестре мужа жить негде, – разводит руками Римма, – у нее двое детей, у нас с мужем – одна. Квартиры лишними не бывают, но у нашей дочери есть квартира мужа, да и моя после меня отойдет ей.

Но Василий, оказывается, этим вопросом очень даже задавался. Золовка не делала тайны, за месяц до смерти матери она рассказала брату о том, что та пожелала вызвать нотариуса и оформить дарственную на нее.

-Муж тогда желваками поиграл, но промолчал, – говорит Римма, – когда стало известно, что мамы больше нет, на похороны поехали. Я ему говорю, мол, надо денег дать сестре, она все оплатила, но надо половину возместить. И тут он взревел буквально.

-Я еще и денег дать должен? Меня с наследством “умыли”, а я должен похороны оплатить? Кому квартира досталась, тот пусть и оплачивает все. Я скидывался и на лекарства, и на памперсы, и на прочее. А со мной так!

Тогда объяснять что-то мужу Римма не стала – не до этого. Но сама была шокирована и поведением мужа, и его словами. Золовке перевела денег столько, сколько у нее в тот момент было на карте – около 25 тысяч рублей.

-Он мне потом долго за эти деньги мозг выносил, – качает женщина головой, – ну и пошло-поехало: на 9 дней не поехал, на сороковины ездил только на кладбище, домой к сестре не зашел, а она поминальный стол собирала, знакомые их, свекрови, дальняя родня – все были. Я поехала, пришлось врать, что муж чувствует себя плохо, хотя Римма и понимала уже все. Кошмар, короче говоря.

-А кто тебя просил врать? И вообще, я тебе муж, а ты на чьей стороне? – нападал потом Василий на жену, – Некрасиво? А мне плевать. Со мной красиво поступили?

Отказался Василий участвовать и в установке памятника матери этим летом. И бдительно следил, не отправила ли жена золовке кукую тысячу. Римма решила отпустить как-то ситуацию, подождать, пока утихнет обида.

-А тут годовщина по свекрови, – продолжает она, – ну спросила, мол, поедем? Не пора ли все забыть? Золовка очень переживает, тоскует. Ну и получила, что получила.

-Ах, вы еще и перезваниваетесь? Ну умница-жена, что сказать? Я знать ее не хочу, тоскует она! Захапала наследство. Жить ей больше негде? Кто ее просил машину покупать? Могла бы позаботится о жилье для себя и своих детей за все эти годы. Не поеду, я ничего не собираюсь забывать.

-Их дела? – горько усмехается Римма, – Но и мои тоже. У меня муж после всех лет брака открылся с очень неожиданной стороны. Никогда не думала, что он такой, а теперь смотрю на него другими глазами и не узнаю. И знаешь, мысли разные в голову лезут, вплоть до того, а по пути ли мне с таким дальше.