Воспитываю троих детей: двое своих, один свекрови

-Мой муж совершенно не под маминым каблуком, – пишет Наталья, – он не бегает к ней советоваться по любому поводу, мама его Ксения Ивановна очень адекватная и положительная женщина.

Честно говоря, я бы давно уже от него ушла, если бы не она.

Наталья вышла замуж за Глеба 8 лет тому назад, на момент свадьбы ей было 26 лет, а Глебу 28. Вроде бы люди достаточно зрелые, с работой, с планами на жизнь и семью.

Глеб жил вдвоем с мамой, а Наташа рано стала самостоятельной: в другом городе живет свекровь ее мамы, отца у девушки не стало несколько лет тому назад, а старенькая папина мама болеет и нуждается в уходе.

-Ну мама и решила, -рассказывает Наташа, – что надо к ней перебраться. Тем более, что мама и отец родом из того города, там остались дальние родственники, друзья юности.

Как только мама Натальи вышла на пенсию, она и уехала, оставив дочери квартиру в полное распоряжение. Так что проблем с жильем молодая семья Глеба и Наташи не испытывала. С мамой видится редко, скучает, но старается не грузить ее своими невеселыми делами.

-Глеб мне казался таким самостоятельным, мужественным, – вспоминает девушка, – был случай, когда он при мне вступился за девочку-подростка на улице, которую какие-то хулиганы донимали. Думала, что мне встретился настоящий мужчина.

Через год у пары родился первенец-сын, еще через два с половиной года появилась и дочка. Именно в долгом декретном отпуске и начались семейные неурядицы.

-То его с работы попросят, – пишет Наталья, – то он сам уйдет. Никакой ответственности за семью. Сидит в компьютерные игрушки играет.

-Да не шуми, – говорил Глеб супруге, – ну потерпи, скоро у нас будет денег – куры не клюют.

Наташа в такие заверения не верила, а муж с такими же безработными друзьями лелеял какие-то безумные планы по открытию своего сверхприбыльного бизнеса, обсуждал, ходил на встречи.

-Иной раз принесет немного денег, – вспоминает Наташа, – гордый ходит – я же добыл. Вот видишь, мол, могу! А скоро этих денег еще больше станет.

-В бизнес надо вкладывать на первоначальном этапе, – заверял Глеб жену, – зато потом отдача будет.

-Наташа, – просила свекровь, – потерпи еще немного. У него бывает временами, он легко попадает под влияние чужое, пройдет. Я знаю. Я ему подкинула немного денег, через три дня еще дам.

И Наташа поняла, что редкие приносы денег были не выручкой от начавшегося своего дела по оказанию мифических, но, по словам мужа, очень нужных услуг населению. Деньги он брал у своей мамы, да еще и обманывал. Ну не стыдно ли? Мужику на тот момент уже было 34 года.

-Я выгнала его, – признается Наташа, – как только дождалась своего выхода из декрета с дочкой, так и отправила его к маме на жительство.

Глеб приходил к детям, смотрел на супругу глазами побитой собаки, рапортовал о том, что нашел настоящую работу, умолял его простить. И Наташа простила: все же – дети у них.

Да и Ксения Ивановна подтверждала, что работает сын, ведет себя прилично, а ей не верить Наташа не могла: мама мужа честный и прямой человек. Но через год ситуация повторилась: Глеб уволился, засел дома, ходил на встречи с новыми друзьями, собираясь теперь затеять строительный бизнес.

-Соберем бригаду, – с воодушевлением сообщал он жене, – я буду заказы искать и с клиентами встречаться, как прораб-посредник.

Поиск заказов и бригады длился уже полгода. Все это время Наташа содержала двоих своих детей и одного свекровиного.

-Он и мать свою слушать не хотел, – говорит Наташа, – тоже убеждал ее, что все получится, а Ксения Ивановна то денег начинала мне совать потихоньку, то продукты покупала, и все повторяла, что это ее грех: Глеб весь в своего прощелыгу-отца пошел.

-Тот тоже в 90-е строил прожекты какие-то, пока не закончилось это так, как все в те годы заканчивалось, – грустно пояснила Наташе свекровь.

А не так давно Ксения Ивановна заболела серьезно, Наташа оставить маму непутевого супруга не могла и всякий раз, когда невестка приходила к ней, мама Глеба начинала плакать:

-Я понимаю, – говорила женщина, – что для тебя эта ноша не по силам. Тебе своих детей поднимать надо, а не моего сына тянуть, да воспитывать. Но и ты меня пойми: если меня не станет, пропадет Глеб. Один точно пропадет. Уж ты не выгоняй его, ведь он неплохой, добрый, может быть одумается. Да что там, я верю, что одумается. Но без тебя и без детей он пропадет.

Мне лично жаль пожилую женщину, которая на склоне лет понимает, что не справилась с воспитанием единственного сына. Но я ответила Наталье, что Ксения Ивановна сознательно или нет, но внушает невестке комплекс вины за возможное негативное развитие судьбы Глеба. Возлагает на нее ответственность за воспитание чужого ребенка.

Как поступить? Воспитывать, тянуть, надеяться на взросление? Или уже выживать самой и заниматься воспитанием детей?