Из-за сплетен золовки я потеряла хорошую работу

-А что такого? Ну подумаешь, сказала! – сестра моего мужа хлопает глазами с самым невинным видом, – Прямо тайны Мадридского двора.

Нет, Марьяне я давно не доверяю никаких тайн. Как говорится – не первый год замужем. От Марьяны приходится все скрывать, правда, это особенно не помогает: чего не знает, о том догадается, о чем не догадается – придумает.

-Как ты можешь, Вероника! – обиделась на меня свекровь три года назад, буквально накануне нашей свадьбы с ее сыном Максимом, – Что и когда я тебе успела плохого сделать?

Я тогда ничего не поняла, смотрела на маму будущего мужа как баран на новые ворота. А мама едва не плакала. С огромным трудом мне удалось узнать, что Марьяна услышала обрывок моего разговора с женихом.

-Мы ее посадим на противоположный стол, иначе мама моя будет нервничать, она же сразу ей не понравилась, – говорила я Максиму про сестру жены моего старшего брата.

Только будущая золовка сделала выводы, что речь идет о ее маме, моей будущей свекрови. Славатехосподи, недоразумение удалось разрешить, но с тех пор с золовкой я стараюсь держать ухо востро, хотя это и мало помогает.

В дом мы ее с Максимом не зовем, при встречах разговариваем на тему природы и погоды и то в режиме “привет-пока”. Но это же злостная сплетница, неисправимая!

-Что это ты сюда? – спрашивает золовка, столкнувшись со мной в аптеке нашего небольшого городка, – Заболела? Глаза красные?

-Аллергия у меня, Марьяна, – отвечаю, – простая сезонная аллергия.

Я покупаю капли и таблетки от давления отцу, Марьяна ждет меня у двери.

-А таблетки кому? – спрашивает.

-Папе, – коротко поясняю и спешу распрощаться.

Через неделю городок знал в подробностях, что у моего отца серьезное, неизлечимое заболевание, у него на заводе деньги начали собирать на лечение. Мне передали, что инициатором слухов была ненаглядная сестрица моего Макса.

-Встретила ее в аптеке, – трагическим шепотом объясняла она всем и каждому, – глаза краснющие, зареванные, лекарств накупила кучу, сама молчит, отвечает односложно, мол, папе. Но ты же знаешь, что такие диагнозы все предпочитают вслух не называть! Бедный Григорий Иванович, надо же, такой молодой…

Представляете, что пришлось пережить моей семье?

-Может надо было ей рассказать все в подробностях, – предположила моя мама, – тогда бы не было этого слуха. Мы еле-еле отбрыкались от денег, которые мужу на лечение собрали.

-Бесполезно это! – играл желваками мой муж, – Она с детства такая, я уже и собственной маме стараюсь ничего не рассказывать, а то до Марьяны дойдет и потом не оберешься хлопот, доказывать, что ты не брал Зимний в 1917-м!

Мы тогда с Марьяной серьезно поговорили, самое главное, что свекровь была полностью на моей стороне.

Марьяна на время притихла, да и все вокруг ее порицали, разве что бабульки у подъезда на Марьяночку нарадоваться не могли – она ж неиссякаемый источник подробностей из жизни соседей, городка и звезд культуры всех мастей. Но недавно у родственницы снова случилось обострение.

-Приняли? – спросил меня муж, знавший, что я ходила на собеседование.

-Приняли, – говорю, – Только испытательный срок назначили – 2 месяца.

Мест рабочих с хорошей зарплатой у нас в городке мало. Но у меня приличное образование, заслышав, что освободилась вакансия по моей специальности, я попытала счастья.

-Ну и что, что место декретное, – объясняла я мужу, – начальник сказал, что если я им подойду, то мне работу найдут даже тогда, когда основная сотрудница выйдет.

Я старалась изо всех сил. Вникала, разбиралась дома, а через 2 недели узнала, что я беременна. Ребенок в мои планы входил, но вот как быть с тем, что я на испытательном сроке?

Если работодатель узнает, что я в положении, то испытание я не пройду, это же ясно, как божий день! И работу беременной женщине найти сложно: кто же хочет связываться с выплатами и необходимостью искать работника на место “декретчицы”?

-Надо скрывать пока, – посоветовала мама, – пройдешь испытание, тогда уж. И уволить тебя уже не смогут.

Не очень честно? Да, согласна, но только и меня поймите, я хотела в декрет уйти при всех гарантиях, а не ходить по собеседованиям с животом, где услышу непременное:

-И когда Вы нас покинете? Через пару месяцев? Извините, Вы нам не подойдете!

Так я и решила, месяц я героически преодолевала токсикоз, давая зарок себе и мысленно шефу, что буду трудиться у них почти до родов, что из декрета выйду через полтора года, что найму няню, лишь бы пройти испытательный срок!

-Опа, а ты чего тут? – мы с Марьяной столкнулись в субботу на ступеньках женской консультации, – У меня будет племянник?

-Когда-нибудь – да, – постаралась я отшутиться, – а пока у меня всего лишь плановый осмотр. И ты, пожалуйста, не делай своих идиотских выводов и не болтай о том, чего нет! Мне сейчас очень важно, чтобы не было сплетен, мне на новой работе до конца испытательного срока осталось 2 недели.

-Да я и не думаю болтать, – обиделась Марьяна, – очень мне надо! Я тоже на плановый осмотр приходила. Подождать тебя?

-Нет, не надо, к моему участковому очередь, – мне хотелось избавиться от ее назойливого внимания, как можно скорее.

А в понедельник меня вызвал шеф.

-Вы грамотный и очень компетентный сотрудник, – сказал он мне, – и я от души желал бы, чтобы вы у нас работали. Но вынужден сказать, что испытание Вы не прошли. Причин несколько: Вы скрыли от нас, что находитесь в положении, а это не очень хорошо Вас характеризует. А вторая причина в том, что нам неудобно, что человек, пришедший на временное место проработает всего несколько месяцев.

Спорить бесполезно. Испытательный срок, коммерческая структура. Я пришла домой вся в слезах.

-А что такого? – Марьяна снова хлопала глазами, – я сразу поняла, что она беременная! Я никому не говорила, только Нельке.

Ага, а Нелька – Томке, а Томка – Вадику, а Вадик – Дарье, а Дарья – родная сестра жены моего несостоявшегося работодателя.

Три месяца с тех пор прошло, работу мне найти так и не удалось. Максим впахивает за двоих, ведь я буду после родов получать минимально положенные выплаты. Свекровь изо всех сил старается помочь, сгладить, нивелировать вину дочери. Марьяну я ни знать, ни видеть не хочу.

-Не нервничай, – уговаривает мама Максима, – тебе нельзя. Ну что поделать, раз она такая!

А мне хочется все бросить и уехать в другой город, где не будет Марьяны и ее досужего длинного языка. Только квартиру мою наследственную продать дорого не получится, лишних денег нет, да и когда еще Максим найдет работу в другом городе!