-Материно воспитание, – усмехнулся папа, – так и знал, что жена бывшая и детей против меня настроит

Один мой знакомый после расставания с женой исправно платил положенные по закону алименты на содержание общего ребенка, но вот принять участие в его воспитании и жизни считал ненужным.

-Ему только 3 года, – говорил мужчина, – что он сейчас понимает, пусть подрастет, а тогда мы и видеться будем, и воспитывать я его буду и все ему объясню. Сын меня поймет.

Надо ли говорить, что выросший и давно самостоятельный сын относится к папаше, как у Луне: ну есть она и есть. Отца он не знает, говорить им не о чем, с праздниками поздравлять не хочется. Только отец все никак не может понять, что время, когда сын лежал “поперек лавки” уже давно упущено и воспитывать взрослого сформировавшегося мужика уже поздно. Примерно такая ситуация была мне рассказана и на днях, только уже взрослой дочерью.

-Остались мы без квартиры в середине 90-х, – говорит Лена, – как это бывает: папа неудачно ввязался в бизнес, потом долги, наезды. Пришлось родителям уезжать к бабушке и дедушке со стороны отца, в маленький поселок, у них трешка была.

Семья тогда состояла из мамы, папы, Лены 7 лет от роду и ее 2-х летнего брата. Разумеется жить было очень трудно.

-У бабушки со стороны мамы была только однушка, хоть и в областном центре, – вспоминает Лена, – но как мы вчетвером могли туда переехать? Вот и пришлось маме жить со свекрами, которые ее категорически не приняли.

За это время были и кухонные разборки между свекровью и невесткой, упреки в том, что женщина сидит на шее родственников, потому что в декрете и не приносит дохода в дом, что маленькие дети мешаются под ногами и осложняют жизнь, что семья связала крылья ненаглядному сыночку.

-Отец устроился работать, – продолжает Лена, – но в те годы и зарплату месяцами задерживали, и могли в отпуск на работе без сохранения содержания отправить. Где-то около года мы жили у бабушки и деда. А потом отец из семьи надумал уходить.

– У меня одна жизнь, – сказал он жене, – я не хочу прожить ее с ярмом на шее.

Ярмом были жена, дочь и маленький сын. Разумеется родители отца такому повороту очень обрадовались: они немало потратили слов убеждения, чтобы единственный сынок это осознал. О том, чтобы женщина с детьми осталась жить с бывшими уже свекрами и речи не было. Пришлось жить дальше вчетвером у маминой мамы, в однокомнатной.

-Мама, конечно, очень тяжело все это переживала, – говорит Лена, – потерять сначала квартиру, потом семью, остаться без работы, без средств. Где-то года два мама просто была в прострации потом, лежала в клинике неврозов, никак не могла себя взять в руки. А потом женщина как-то встрепенулась, воспрянула духом и в 34 года занялась бизнесом, да так успешно, что вскоре купила себе и детям двухкомнатную квартиру в соседнем от мамы подъезде. У Лены и ее брата появилась хорошая еда, новая одежда, поездки.

-Отец? – спрашивает Лена, – да не было его в нашей жизни никогда. Сначала он на минималку устраивался, чтобы алиментов поменьше платить, звонить и писать он не считал нам нужным, с праздниками поздравлять и не думал. Он вторично женился, родился ребенок, моя сестра по отцу младше меня на 10 лет.

Отца им не хватало. В детстве, в юности, к стандартному набору кризисов подросткового периода добавилось и самоедство: почему папа нас не любит, почему мы ему не нужны, мы плохие, раз он забыл о нас? В этом году Елене исполнилось 30 лет, она давно замужем, растит двоих детей. Вместе с мужем они работают все в том же бизнесе своей мамы. Летом женился и ее младший брат.

-Отец нашел меня недавно в соцсетях, – рассказывает Лена, – написал, попросил телефон, уговорил встретиться, я не хотела, мама уговорила и брат.

-Я его и не помню толком, – сказал брат Лене, – мне просто любопытно, зачем мы ему понадобились. Давай встретимся?

-Дочка, – сказала мать, – он конечно поступил со мной некрасиво, но вам-то он отец, алименты платил, сходи, может он болеет, может ему нужно что-то.

Лена с братом пошли навстречу. Отца не узнали, его страница в соцсети была без фото, он подошел к ним сам. Сказала, что он думал, что сын будет выше ростом, поинтересовался, кем работают дети, разочарованно узнал, что сын пошел по финансовой части.

-Я мечтал, чтобы ты стал военным, – протянул вновь обретенный папаня.

-А ты хоть раз мне свои мечты озвучил, – взорвался более жесткий по характеру младший брат Елены, – ты со мной мечтал? Что ты сделал, чтобы мне свою мечту озвучить или помочь исполнится моим мечтам?

Вскоре после этого брат распрощался с отцом и ушел, сказав напоследок, что ни видеть, ни знать отца он не желает.

-Материно воспитание, – усмехнулся обескураженный папа, – так и знал, что жена бывшая и детей против меня настроит. Ты хоть так не думаешь? Я всегда вас любил, просто мы с мамой не сжились, бывает. Но ты же мне дочка.

-Разговор не клеился, – признает Лена, – я пожалела, что не ушла вместе с братом. Да и о чем говорить? Обвинения в адрес мамы я пресекла, попыталась спросить о своей сестре, младшей папиной дочери.

-Понимаешь, – сказал отец, – моя вторая жена была очень мягкая женщина, она плохо воспитала Олю, когда мы разошлись, дочка и знать меня не захотела, боюсь, что она пойдет по кривой дорожке.

-Отец, – не выдержала Лена, – у тебя все жены виноваты: не так детей воспитывали, а ты? Где был ты? Ты же ни разу не поинтересовался нами, мы выросли без тебя, или твое участие состоит только в факте нашего рождения?

-Ну вот и ты отца судить вздумала, – ответил отец, – а я думал ты умная, ты поймешь. Я пожилой человек, могла бы и попытаться понять и простить своего старого папку.

-Вскоре я ушла, – признает Лена, – сделала вид, что мне срочно надо к детям. С внуками, кстати, папа ни разу не высказал пожелания познакомиться. Наверное и они пока слишком малы, чтобы понять логику своего деда, лет через 20 он попытается и им все объяснить.

Несколько месяцев Лена трубку телефона не брала, если видела, что звонит отец: разговаривать и общаться не хотелось. Видимо, мужчина и сам это понял, звонки и попытки связаться с детьми прекратились.

-Ну вот, – сказала мама, – теперь очередная атака на вас с братом будет, когда папочка станет нетрудоспособным, на алименты подаст и содержать его потребует, он же, дескать, вас содержал.

-Устроюсь на официальную минималку, – хмуро сказал тогда брат Лены, – сделаю точно так же, как и он.

Но папа объявился раньше: в соцсети он оставил Лене сообщение, что надо бы внукам приехать на сороковины по его матери, и жене бывшей тоже хорошо бы приехать, вы и так, типа, проводы в последний путь моего отца пропустили, а родственные долги надо отдавать.

-Интересно, – не выдержала даже миролюбиво настроенная мама, – ей-то вы когда задолжать успели? Да и я тоже?

Разумеется никто никуда ехать не собирается, Лена не ответила на сообщение отца: он сам добровольно стал никем своим собственным детям. А объяснять и воспитывать надо было вовремя. Как думаете?