Свекровь и её “кровиночка”

Для моей свекрови Инны Дмитриевны я – захватчица, разлучница, беспринципная особа и исчадье ада. Даром, что между моей встречей с мужем, ее сыном, и его разводом с первой супругой прошло 7 лет. Логика? Она у Инны Дмитриевны отсутствует напрочь.

-Даже странно, – недоумевал первое время мой муж Николай, – с моей первой женой мама никогда не была дружна. Грызлись, как собаки. Лера давно замужем второй раз, а у мамы она с языка не сходит.

Я сразу поняла, что святой и непогрешимой бывшая невестка стала в глазах Инны Дмитриевны именно в пику мне. А как иначе? Живем с мужем отдельно, на моей территории, посидеть с нашим 4-х летним сыном не просим, в свои дела свекрови я лезть не позволяю. Тогда как с Лерой муж жил первый год у своей мамы, а потом их свекровь пустила в квартиру своей умершей бездетной родственницы. Жилье досталось маме мужа по наследству и уж там она отрывалась, как могла. Вплоть до развода пыталась командовать, какие шторы покупать, какого цвета обои выбрать. Ее же квартира.

Подозреваю, что именно свекровь и повлияла на то, что Николай и Валерия развелись. Про то, что у мужа есть сын от первого брака я знала с самого начала. Мальчику сейчас 13 лет. Надо ли говорить, что для Инны Дмитриевны это был луч солнца, свет в окне, самый воспитанный на свете ребенок.

-Не чета “этому мальчику”, – иной раз говорила свекровь.

“Этот мальчик” – наш с мужем сын. Ну да ладно, свекровь со вторым внуком почти не встречалась. Пыталась было ко мне соваться, да я быстро это дело пресекла: мало ли что ее старший внук приходит к нам домой. Он к отцу приходит, я не препятствую, но свекрови давать мне ЦУ на счет того, как кормить ЕЕ внука, как с ним разговаривать, я не позволяю.

Максим, так зовут моего пасынка, тот еще фрукт. Мне не доставляло удовольствия его нахождение у нас дома, но такова жизнь: знала я, что Коля – мужик с довеском. Терплю. Хотя иной раз меня бесило то, что сын мужа обсуждал с любящей бабушкой Инной мои слова, то, как я веду хозяйство, наши с мужем разговоры.

Бесило, кстати, именно то, что обсуждал подросток это с бабушкой, бывшая жена Коли в нашей жизни не проявляется никак, у нее своя жизнь, новый муж, маленькая дочка. А вот свекровь иной раз мужу высказывала:

-Максик пришел к вам специально в белых носках, потом ко мне зашел и я обомлела: носки теперь не отстирать!

Ну это намек на то, что полы у нас дома грязью заросли. Ведь удосужиться и посмотреть, что кроссовки ребенка изнутри красят, свекровь не постаралась. Ей главное меня уесть. А не так давно мама мужа все чаще начала заводить с сыном разговоры по поводу того, что наш с ним сын совсем не похож на Макса.

-Не может такого быть, – говорила она, – пусть матери разные, но отец, если он у мальчиков один, должен как-то проявить свою генетику во внешности.

Муж у меня русоволосый, у Макса тоже волосы русые, а наш маленький сын пока блондин, хотя подозреваю, что с возрастом волосы потемнеют. Я редко встречаюсь с Инной Дмитриевной, избегаю общих посиделок, как могу. Но тут случилось: деться было некуда. У мужа умерла двоюродная сестра, пришлось на поминках присутствовать. Я даже внимания не обратила на очередную фразочку свекрови о том, что ее второй внук не в их родню, у меня на эту тему уже толстая кожа наросла.

А через две недели свекровь явилась на мой порог с видом торжествующего олимпийского чемпиона. В руках бумага формата А4, в глазах – счастье через край плещется:

-Я знала, Коля, я всегда это знала!

Про тест ДНК слышали все, даже самые отсталые слои населения. Стоит он для пенсионерки дороговато, но чего не сделаешь, чтобы ненавистную невестку вывести на чистую воду. Бумага оказалась результатом сравнительного анализа. Только сравнивала свекровь не Колю и нашего сына, а двоих своих внуков. По всему выходило, что родства между мальчиками нет никакого. Подозреваю, что материал для теста добыл для любящей бабушки Максим.

Я сначала думала, что у свекрови в руках обычная фальшивка, но муж проверил, тест подлинный. Потом не знала, что и думать, естественно с мужем у нас была ссора. Но мы рациональные люди, муж взрослый мужик. Неприятно о таком даже говорить, но я убедила мужа сделать ДНК тест снова. Максима “под рукой” не оказалось, родство проверяли на тему отец и сын. И 99% показали, что наш ребенок это родной сын моего мужа.

Правильно, возник вопрос, а откуда же первый мальчик. Муж бывшей жене позвонил, предложил официально, а не тайно сделать Максиму анализ. Мы не хотели действовать так, как Инна Дмитриевна, все в открытую.

-Не надо, – спокойно сказала Лера, – я знаю, что Макс не от тебя. Прости, так получилось.

Муж бушевал неделю. Хотел через суд аннулировать отцовство, взыскать с бывшей жены алименты за все годы. Я убедила, что не надо. Да и Макса жалко. До него информация, естественно дошла, свекровь постаралась. Она на Леру напустилась чуть ли не с кулаками, а мальчику заявила, чтобы он не смел больше называть ее бабушкой.

Мой муж Максима видеть не хочет. Я в это дело не лезу. Все же это его дело, представить трудно, каково быть на его месте. Но теперь у нас другая напасть: свекровь рвется видеться с единственной родной кровиночкой, своим ненаглядным “внучеком”. Именно так она именует теперь бывшего “этого мальчика”. Отбиваю атаки, как могу. Муж просит понять маму, а мне эта старая лицемерка глубоко неприятна. Сама кашу заварила.