Жена как ширма для адюльтера

Бенигна Готлиба Бирон урожденная Тротта фон Трейден, именно так звали законную супругу фаворита Российской императрицы Анны Иоанновны, родилась в 1703 году и прожила долгую жизнь, целых 79 лет. А вот была ли она счастлива?

Срочный брак любовника с замухрышкой

Бенигне было лишь 17 лет, когда она, дочь Курляндского дворянина, стала фрейлиной при нищем дворе вдовствующей Курляндской герцогини Анны Иоанновны. По отзывам современников, она была некрасива, болезненна и у нее даже был горб, или сильная сутулость.

Самое то, вероятно подумала герцогиня Анна, уже через год женив на Бенигне своего красавца-любовника, Эрнста Иоганна Бирона. Надо было срочно погасить слухи по поводу их любовной связи.

Впрочем, слухи в Россию все равно дошли, но внешняя благопристойность пребывания Бирона при Анне была соблюдена, а значит, пусть вдовица развлекается с кем хочет.

Бенигна на брак была вполне согласна, все же иного замужества с ее кривоватой статью и изрытым оспой лицом, не предвиделось. Она стала честно исполнять свой долг перед Анной и законным мужем, то есть – служить удобным прикрытием их связи.

Жена с подушкой под платьем

Отношения Анны с Бироном были стабильными и почти супружескими, по крайней мере, обедать Анна Иоанновна, даже став императрицей, предпочитала именно с семьей фаворита. Анна тогда женщиной была вполне здоровой, поэтому последствия любви между ней и Бироном время от времени приходилось скрывать и прятать.

Преданная Бенигна месяцами носила под платьем подушку, изображая беременность, а детей рожденных Анной она признавала своими. Считается, что Петр Бирон, рожденный в 1724 году и Карл Эрнст Бирон, рожденный в 1728 году, были на самом деле родными сыновьями Анны Иоанновны. Не случайно она питала особую слабость к этим детям, фактически занимаясь их воспитанием.

А колыбель маленького Карлуши Бироны стояла в спальни Анны даже, когда она стала уже Российской самодержицей.

Ревность Бирона и прелести законной жены

Но Анна была любвеобильна. Время от времени она допускала до пышного тела и других кавалеров. В такие времена Эрнст Бирон страдал, психовал и пробовал даже обратить внимание на законную супругу.

Да и говорившие о некрасивости Бенигны современники, признавали, что и в ней была своя изюминка, в частности великолепный бюст.

В промежутке между сыновьями и ношением подушки, Бенигна ухитрилась зачать дитя от законного мужа. Получив от Анны пару-тройку оплеух, законная жена любовника в 1727 году родила девочку, названную Гедвигой Елизоветой.

Девица была ужасно сложена и унаследовала от матери горб, но она получила хорошее образование, была остра на язык и очень умна. Впоследствии она приняла православие и вышла за богатейшего наследника, барона Черкасова.

Царские милости

Они просыпались на верное семейство Бирона, как только Анна получила Российскую корону и разорвала кондиции, ограничивавшие ее самодержавную власть.

Не была забыта и верная Бенигна. Жена любовника царицы стала статс-дамой. Бенигну ненавидели всем двором, но всем двором же ее и боялись, а потому раболепствовали перед влиятельной герцогиней Курляндской.

Да, этот титул она получила словно в насмешку за годы, проведенные за порогом супружеской спальни, когда ее муж развлекался с Анной.

Но она была не в обиде. Драгоценности, дома, земли – все это Бенигна считала заслуженной наградой за уязвленную женскую гордость.

Одно из ее платьев было столь щедро расшито камнями, что оценивалось в сумасшедшие по тем временам полмиллиона рублей. А слабенькая Бенигна не могла в нем передвигаться из-за его тяжести. А зачем? Были слуги, они и носили бриллиантовую герцогиню.

После бала

После восшествия на трон Елизаветы Петровны, Бирон был арестован. Пострадала и его жена: сначала Бенигну выволокли из дома вместе с мужем, а потом за ненадобностью просто воткнули в ближайший сугроб.

Из коего герцогиню, одетую лишь в ночную сорочку, вызволил случайный прохожий. Вместе с мужем Бенигна пробыла в различных ссылках до 1763 года, когда уже Екатерина II позволила семейству вернуться в Курляндскую Митаву.

О сибирской ссылке Бенигна сохранила очень красочные воспоминания: вышила вместе с дочерью огромное полотно с изображением представителей почти всех коренных народов Сибири. Это полотно еще долгие годы украшало стены Митавского замка.