Не продолжила семейную династию? Не получишь наследства

-Так решила бабушка, – сказала моя мама, – я не вправе оспорить ее решение, тем более, что ты сама виновата. На тебя возлагались такие надежды, а ты их не оправдала.

Тогда я сидела в декрете с сыном, а мой муж внезапно потерял работу, так бывает. Ребенку было всего 4 месяца, так что оставить супруга с ним и самой выйти на работу я не могла, малыш от меня зависел. Жили мы с супругом в съемном жилье, за него платить надо, а просилась я временно пожить в квартире, которая принадлежала моей бабушке, умершей всего 7 месяцев назад.

Мама – единственный ребенок бабушки и деда, но оказалось, что квартиру бабушка оставила не маме, а постороннему человеку, внуку своей “первой любви”. И мама знала о ее намерении, просто от меня все скрывали, как же, я же предательница.

-Смотри, Наташа опять играет в “школу”, умилялись родственники, когда я, 7-ми летняя девочка, рассаживала свои игрушки за детским столиком и “задавала” им домашнее задание, которое за них же делала сама, выводя в тетради пресловутые крючки и палочки.

Наверное почти все девочки, ставшие первоклассницами, играют в такие игры. Стремятся копировать свою учительницу, ведь поход в школу – целое событие в детской жизни. Но моя родня усматривала в этом знак.

-А как же, – важно заявляла бабушка, – Наташа из семьи потомственных педагогов! Кем же ей еще быть? Надо не посрамить династию.

А я просто играла, потому что мало что видела в жизни, кроме школы. Я никогда не видела прабабушку и двух ее сестер, но они все были учителями, мой дед работал директором вечерней школы, мой отец преподавал рисование и черчение, бабушка была учителем начальных классов, мама вечера проводила над тетрадями по русскому языку.

Года через два я в куклы играть перестала, но назидания родных: “Стыдно получать тройку! Ты из учительской семьи, да и сама в будущем станешь учителем!”, сопровождали меня все годы учебы. И я, незаметно для себя самой, возненавидела эту профессию. Я хотела быть кем угодно, но не педагогом.

-Пора определяться, – советовались о моем будущем родные, – может быть ей на факультет иностранных языков пойти?

-Мама, – говорила я, – я хочу стать фармацевтом, я не хочу в педагогику.

-Ты не можешь нас так подвести, – чуть ли не хором возражали родные, – ты – единственная дочь родителей, если ты не продолжишь семейную династию, она прервется, а ведь ей уже больше века!

И бабушка при этом со значением поднимала вверх указательный палец:

-Нравится химия и биология? Отлично, будешь учителем химии и биологии.

Да, мне нравилась и химия, и биология, и даже иностранные языки, но учить детей и работать в школе я не хотела категорически. Но истериками (вот будет тебе 18 лет, будешь решать, а пока мы за тебя в ответе), меня заставили подать документы в педагогический. Мне было всего 17.

Я проучилась там полтора года, а потом еще около полутора лет делала вид, что все еще учусь на учительницу, а сама давно осваивала ту специальность, о которой мечтала еще в старших классах школы. Скандал разразился, когда мама объявила, что она договорилась о практике для меня в своей школе.

-Вера Николаевна прекрасный наставник, – сказала мама, – она не учила тебя, вела параллельные классы, но у нее есть что перенять.

Пришлось признаваться, что на практику в школу я не попаду. И институт закончу на 2 года позже планировавшейся даты, потому что учусь в другом месте и не продолжу семейную династию. После этих слов родные не общались со мной 4 года! А мама до сих пор считает меня виноватой в инфаркте деда и в онкологии бабушки.

Мы помирились с бабушкой за год до ее смерти. Я навещала ее со своим мужем, она знала, что я жду сына, мне даже казалось, что возвратились наши теплые и доверительные отношения, бабушка даже опускала тему династии и моей вероломной измены “семейному призванию”.

-Нужны деньги, – командовала мама, – у бабушки наверное есть еще шанс.

И мы с мужем отдавали все наши накопления, отложенные на свое жилье. Да, мысль о том, что квартира бабушки перейдет нам, меня посещала. А вы бы не думали о таком? Мама – единственная дочь, я – единственная внучка.

И вот, оказывается, бабушка нашла после смерти деда свою первую школьную любовь и завещала свою двухкомнатную квартиру его внуку, продолжая принимать помощь от меня и моего мужа, ни говоря ни слова. И мама, знавшая о решении бабушки, тоже молчала.

Мы с супругом выстояли. Он подрабатывал, где только мог, от него одни глаза остались, но мы выстояли. Прошло уже 14 лет. Больше я ни разу в жизни не попросила ничего у мамы. Мы купили свою квартиру, правда, сын так и остался у нас единственным, больше не рискнули родить, боясь не потянуть материально.

Мама до сих пор работает в школе. Мы видимся, но предметом маминой гордости сейчас является дочь ее подруги, бывшая мамина ученица, поступившая в педагогический. Наверное свою квартиру мама завещает ей. Ведь и мой сын, как я замечаю, к семейному призванию не имеет ни малейшей тяги: конструирует модели самолетов.

Что думаете? Было ли в жизни, что родители настаивали на том, чтобы Вы выбрали ту или иную профессию? Слушались? Или выбирали свое? Поделитесь? А читательница с ником “Птица войны” предлагает рассказать о том, “кто на что учился” и кем работает в конечном итоге.