Бывшая невестка из сына верёвки вьёт, а я сразу смекнула: не привыкай к внуку, чтобы потом не страдать

-Да там уже за этот год, прошедший после развода, было все, – досадливо машет рукой Людмила Степановна, – и показные истерики на тему “сыну кушать нечего”, и шантаж: не будет денег, не будет встреч с ребенком.

-Вот почему совестливым мужикам такие стервозы попадаются, – качает головой подруга рассказчицы, – ведь иной раз после развода мужики в туман исчезают и все, крутись как хочешь.

-Бывает и хуже, – вторит ей другая, – вот у меня дочь разводилась, так бывший муж с бывшей свекровью все высчитывали, чья родня больше на свадьбу денег подарила. Делились чуть ли не с вызовом полиции по поводу того, что ложки без их ведома из съемной квартиры вынесли. А тут что? Начиная с того, что вообще этой гадюке было надо? Сын у тебя, Люда, на зависть. Да за таким очередь встанет, а ей нехорош?

-А ей не хорош, – грустно качает головой Людмила Степановна, – очереди ему не надо, он Варю очень любил. Сейчас отпустило, конечно, только она не унимается. Мотает нервы теперь уже через ребенка. Угораздило же его жениться. Я ведь видела, что они не пара, да разве можно что-то донести, если у мужика дыхание перехватывало при ее виде. Эх…

Сын Людмилы Степановны 11 лет назад женился на девушке по имени Варвара. Молодая была… молода. 20 лет. Ему 32, уже работал, уже купил в ипотеку двухкомнатную квартиру. В первые 3 года брака за квартиру рассчитались полностью. Хотя участия невестки в этом, как считает Людмила Степановна, не было никакого.

-Какое участие? Он ее потом еще 3 года в институте учил, – возмущается женщина, – сваты только ручки потирали: сбыли с рук, пересадили со своей шеи на шею мужу. И ипотеку платил, и одевал-обувал, и капризы исполнял.

После окончания института Варвара где-то год не могла устроиться на работу. Наконец, повезло, нашла тихое и скучное местечко с небольшой оплатой, но по специальности и с бонусом в виде того, что всегда можно было смотаться с рабочего места на стрижку, шопинг или маникюр.

-Как они жили, – говорит Людмила Степановна, – не знаю. Не лезла и не вникала. Попыталась было наладить отношения, куда там! Мне сразу было сказано, что я – прошлый век, для советов у невестки есть мама и вообще, она сама. И сын тогда грудью на защиту своей Вари бросался. А, между нами, и хозяйка она так себе, и бюджет весь почти на ее хотелки уходил.

-Я у плиты стоять не нанималась, давай пиццу закажем, – чаще всего слышал муж от Варвары, – и вообще, ты мне сегодня с работы подарочек не принес, лишу тебя “сладкого”.

-Как телка за собой водила, – признает Людмила Степановна, – первые несколько лет даже не хотела рожать. Нет, не фигуру испортить боялась, а того, что для мужа тогда уже не она на первом месте будет. Ну так оно и получилось, в принципе.

4 года назад родился сын, внук Людмилы Степановны. Сын был на седьмом небе, к ребенку по ночам вставал, памперсы менял, научился сам варить пюре и каши для малыша. Никогда не отказывался взять у жены вечером ребенка. А вот отношения в семье окончательно разладились. Хотя, как полагает свекровь Варвары, отношений и не было. По крайней мере, со стороны невестки к ее сыну.

-Вышла замуж потому что мама сказала: жених с квартирой и с машиной, а, может быть, лестно было. Ведь сын преподавал в том ВУЗе, где эта вертихвостка училась. И выгодно, муж – преподаватель, ха!

-Нашла другого что ли? Более перспективного? – понимающе качают головами подруги.

-Поначалу, да. Нашла. Во всяком случае, именно так она моему сыну объявила, что не ему, нищеброду, чета ее новый мужчина, – кивает Людмила Степановна, – только что-то перспективный и обеспеченный жениться на ней не разбежался. А сыну она нервы помотала.

-Там же будет жить мой ребенок, – сказала после разрыва с Варварой сын, объясняя то, что он съезжает на съем, – к тому же, мы в браке заканчивали ипотеку платить.

-Ты совсем олух? – возмутилась Людмила Степановна, – Вы платили? А кто работал? Ладно, закон есть закон, но доказать можно же, сколько ты до брака вложил. Ребенок там будет твой жить? А если Варька туда и хахаля своего приведет? Это как?

Сын махнул рукой. Забирать что-то из своей собственной квартиры он отказался. Машину, правда, оставил за собой: ради того, чтобы иметь еще средства содержать ребенка, он снял квартиру довольно далеко, а на работу надо было как-то добираться.

-И что мне твоих алиментов? – могла позвонить Варвара теперь уже бывшему мужу, – Ты соображаешь, что их вообще хватает только на неделю. Ладно, скажу сыну, что он без ужина сегодня, потому что папка ему на ужин денег не дает. И без зимней куртки. И без новой игрушки. Папе денежек на сыночка жалко.

-Сын десятки раз предлагал отдать ему сына, но что ты, – горюет Людмила Степановна, – как же Варя отдаст? Это же такого рычага давления и выжимки денег лишить себя придется. Там же как было? Заплатишь – увидишь ребенка, не заплатишь – досвидос, как Варя выражается.

-Ну как-то по суду можно было бы отсудить наверное, – предполагает одна из женщин.

-По суду, – отвечает Людмила Степановна, – ничего не выгорит. Квартира у матери есть, работа есть, аморалкой не запятнана, на учетах не состоит. В сад ребенка приводит опрятного, еда какая-то в доме имеется. Все. Ребенок маленький. Точка. Я предлагала нанять адвоката, но сын не захотел.

Сейчас начну с ней воевать, – объяснил мужчина матери, – она начнет зло срывать на ребенке, а я не хочу, чтобы он страдал. Не надо, мама, не надо ничего.

-И не то, чтобы сын тряпка у меня, нет. Просто любит мужчина своего ребенка. А пока он маленький, Варя может всякое сделать: и настроить малыша против отца, и издеваться над ним потихоньку. Будет мстить сыну нелюбимого мужчины, такое же тоже бывает.

-Бывает, – вздыхают женщины, – если у мамаши совести нет, всякое бывает. И что, продолжает издеваться?

-Продолжает. Сын денег накопил, чтобы машину поменять, так отдал львиную долю этой лярве, она, видишь ли, собрала справки, что ребенок болел, что ему на юг надо. В результате ездила на юг, жила там с внуком полтора месяца. Типа, здоровье поправляла мальчику. А как проверишь, что она там реально делала? Никак. Сын хотел сам с мальчишкой поехать, не дала, истерику устроила.

-Наверное она сейчас локотки кусает, – предполагает подруга, – с мужем разошлась, и во второй раз замуж не взяли, вот и злится на весь мир. Гляди, Люда, еще сойдутся. Раз сын так с ребенку привязан, он ее простить сможет.

-Не дай Бог, – говорит на это Людмила Степановна, – хотя, у меня такие мысли тоже есть, но я сына предупредила, что если он сойдется с Варей, то ко мне пусть и носа не кажет эта фифа.

-Погоди, а тебе внука дают?

-Не дают, – усмехается женщина, – однажды намекнули, если хочу видеть внука, то надо за это заплатить. Я согласна была купить ребенку что-то, но “что-то” Варе было не надо, ей надо было деньги. А у меня лишних денег мало, а желания их давать вздорной бабе – еще меньше. Видела внука один раз. А недавно дождалась, бывшая невестушка сама предложила внука забрать на выходной. Бесплатно, представляете? Ей куда-то было надо, а посидеть с мальчишкой некому. И сын на работе, он подрабатывает по вечерам.

-А ты?

-А я отказалась, если и буду встречаться с мальчиком, то на своих условиях. Плясать под дудку Вари не стану. Это мой сын перед ней на задних лапах ходит из-за ребенка, а я сразу смекнула, когда еще внук родился, что лучше не привязываться к мальчонке. Зато сейчас и не страдаю.